Я провалилась! Уже в третий раз. Причем провалилась просто феерично! В третий раз я пыталась поступить в театральный вуз и в третий раз провалилась!
А ведь я готовилась. Ходила на подготовительные курсы, занималась с репетиторами. Да я была просто уверена в том, что на этот раз я точно поступлю! Но кто-то там, сверху, уж не знаю, ангелы или дьявол, был явно против того, чтобы Юлия Огнева стала великой актрисой.
Мы стояли толпой у двери кабинета, в котором приемная комиссия выслушивала абитуриентов, читающих стихи, басни, прозу и прочие произведения, которые нужно было прочитать в рамках испытания под названием “Художественное чтение”. И вот, наконец, наступила моя очередь.
Нервно, беглым движением проведя по платью вспотевшими от страха ладонями, я вошла. На меня уставились усталые глаза членов комиссии. Я даже не успела отследить, сколько их там, мне было не до того: надо было срочно взять себя в руки и поразить всех своим талантом.
В том, что у меня есть талант, я не сомневалась. Однажды в школе на празднике я играла Бабу Ягу и над моими выкрутасами хохотал весь зал. Мне рукоплескали громче, чем Деду Морозу со Снегурочкой. С тех пор я решила, что карьера актрисы - это мое, и по окончании школы пошла поступать в театральный вуз, расположенный в нашем областном центре.
Ну да, я провалилась тогда, но не отчаялась. Потому что Юлька Огнёвка, как меня прозвали друзья, не сдается! В тот год я не стала больше никуда поступать. Время от времени подрабатывала курьером - не столько ради денег, сколько ради развлечения: мои родители вполне могли меня неплохо обеспечивать. Но мне хотелось показать, что я достаточно самостоятельна и я шла работать. Хватало меня, правда, ненадолго. А на следующий год попыталась поступить снова. Не получилось.
Но я ведь знаю, что даже самые знаменитые артисты далеко не всегда сразу получали признание. Должны же эти члены приемной комиссии, наконец, разглядеть мой талант! Так что в этом году я снова явилась на экзамены.
Я стояла перед приемной комиссией и нервничала. Вдох, выдох! Я собрала мысли в кучку, сосредоточилась, напомнила себе, что я - умница и красавица и я обязательно справлюсь, и громким, четким голосом с безупречной дикцией (зря я, что ли, два года над ней трудилась?) я объявила:
– Басня! Иван Крылов! Мураза и стрековей!
По комиссии прошлись тихие смешки и шепотки. Я смутилась: надо ж было так оговориться! Снова вдохнула и выдохнула. “Соберись, тряпка!” - мысленно сказала я себе и, сделав вид, что ничего страшного не произошло, уверенно и бойко продолжила:
– Попрыгунья мур… - по кабинету разнеслись смешки погромче, - …аза лето… красное… пропела…
Мой голос с каждым произносимым словом становился все тише и тише. От переживаний я практически осипла, но из последних сил продолжила:
– Оглянуться… не успела… не успела… не успела… как…
Все! Я поняла, что это - конец! На этот раз даже не пришлось идти на другие испытания. Я с треском провалилась в самом начале! Быстро, уже почти шёпотом произнесла басню и выскочила из кабинета, красная, как помидор.
Под удивленными взглядами других абитуриентов, я вылетела в скверик возле вуза и, спрятавшись в маленькой беседке в самом дальнем углу сквера, села на скамейку и, уже не сдерживаясь, от души разрыдалась.
Спустя три дня
– Юля, хватит кукситься! Пора просто принять ситуацию и поискать себя в чем-нибудь другом! – говорил мне папа.
Папа вообще всегда говорил умные вещи. Но я не всегда умела им следовать.
– Мне ничего другого не ну-у-ужно! - провыла я в ответ.
– Юленька! - мягко встряла в наш разговор мама. - У меня к тебе предложение. Сестра твоей бабушки, моя тетя, Елена Сергеевна, этой зимой овдовела и теперь живет одна в своем дачном поселке. Она зовет тебя пожить у нее до конца лета. Ей не столько помощь нужна, сколько поддержка: уж очень одиноко ей сейчас. К тому же мы собираемся делать ремонт в твоей комнате. Давай, ты съездишь туда, развеешься? Компанию старушке составишь. морально поддержишь?
