– Предупреждаю, она стремная, но не вздумай сказать хоть слово
по поводу её внешности. Катька – гений, решит все вопросы на раз.
Поэтому держи себя в руках, будь поделикатней, и не клейся к ней
сразу, – предупредил Костик.
Ярослав был уверен, что новая айтишница, какая бы там она
чудаковатая не была, вряд ли поразит его воображение. Но ошибся.
Без робкого стука и виноватой улыбки, обычных при входе в его
директорский кабинет, в двери показалось настоящее чудовище.
Девушка в шузах на умопомрачительной платформе и мешковатом
одеянии, не сказав ни слова, смело преодолела довольно большое
расстояние от входа до его стола, уселась в кресло напротив, поджав
под себя одну ногу, облокотилась одной рукой на стол и уставилась
на Ярослава. Он несколько напрягся под внимательным взглядом
ярко-зеленых глаз. Да, конечно, это цветные линзы, от этого глаза
выглядят неестественными и холодными, как у киборга. А смотрит
девица так, как будто он априори в чем-то виноват. Ярослав в свою
очередь стал рассматривать нахалку: одна половина лица в мелких
татуировках, из головы торчат жуткие сваленные дреды, виски
выбриты, в носу пирсинг, короче, явно только приехала с чемпионата
идиоток, где получила гран-при. Ярослав не имел ничего против
картинок на теле. Но на морде лица! У девочки явное психическое
расстройство. Но именно психи часто бывают гениями, а ему сейчас
только уникум в силах помочь.
– Вот всегда интересно было, а насекомые там водятся? – все-таки
не выдержал Ярослав, указав на её волосяные сардельки.
– Может и водятся, – невозмутимо ответила девица. – Меня не
трогай – никто не перебежит.
Голос у нее оказался неожиданно красивым, глубоким и отдаленно
знакомым.
– Давайте познакомимся. Ярослав Алексеевич, гендиректор
объединения «Мицот».
– Пока еще директор, пока еще объединения, которое вот-вот
развалится, – ядовито заметила девушка.
Паршивка какая! И ведь права, если что-то срочно не сделать, все
пойдет в тартарары.
Но виду не подал, улыбнулся, продолжая разглядывать девушку. Так
вольготно в его кабинете чувствовал себя Костя, только другу
детства такое позволялось. Остальные вели себя по струнке. Мужчины
становились строже, под пронзительным взглядом молодого начальника
отчитывались кратко и четко. Тем более габариты Ярослав имел
внушительные, не признавать его первенство как самца было себе
дороже. Гендиректор не подкачал не только мускулами, но и
интеллектом. Женщины улыбались, демонстрировали расположение,
ожидали большего, но на работе так и не нашлось ни одной
счастливицы, которая могла рассказать про жаркую ночь с самим
Войновым.
– Вас рекомендовали как специалиста по таким ситуациям.
Екатерина Славина, правильно? – Ярослав попытался завести разговор
в конструктивное русло.
– Зови Кэт. Это тебе дорого обойдется.
– Хорошо, Кэт, давайте обсуждать.
– Что обсуждать? Ты передаешь мне пять процентов акций.
Ярослав не сдержал уголок губ, который брезгвительно пополз
вбок. Он почувствовал, как подкатывает раздражение, сказывался
стресс последних нескольких часов после обвала. Однако внешне
гендиректор оставался спокоен. Он положил мощные руки на стол, чуть
наклонился в сторону Кэт. На баб демонстрация его расположения
действовала безотказно:
– Это непомерная цена. Пять процентов, вы представляете, сколько
это в денежном эквиваленте?
– Пять процентов от чего? Через два дня это будет пять процентов
от нуля. Подписываем договор, я приступаю к работе.
Она чуть усмехнулась намазанными черным губами. Готка, что ли?
Нет, готы не носят дреды. Растаманка, альтушка? Да какая разница?
Ярослав смотрел в странное разрисованное лицо. Что-то все-таки в
ней было до боли знакомое. Но это чучело он ни разу не встречал,
разве такое забудешь? И надо же, как она уверена, что сможет
поднять рухнувшую базу, которую не оживили его лучшие спецы. Каждую
минуту он несет катастрофические убытки, все перевозки встали,
проклятый век технологий, вручную ничего разогнать не
получается.
