Чувствую себя предателем. Хотя, это всего лишь попытка отстоять
свои границы.
Я работаю на хорошем спокойном месте. С перспективой карьерного
роста. Но это - не моё.
Моё - это оперативная работа.
Перекладываю пропуск из кармана в кошелек.
"Диляра Зольникова". В кошельке фотография мужа.
Иван на ней - в полной боевой, только балаклава задрана наверх,
открывая лицо. Широко улыбается, немного выделываясь. Это он передо
мной. Я фотала.
Это фото - мой оберег.
Чувство вины гложет. И я в порыве набираю его, чтобы сообщить о
своем решении уйти в оперативный отдел перед тем, как сделаю это.
Так будет правильно.
- Яра! - перекрикивает музыку. - Не слышу нихера... Тихо,
пацаны!
- Иван! Иван, ты слышишь меня?..
- Яра, ты где?
- Ты пьяный, что ли??
- Ну конечно я пьяный! - весело. - Здесь кореша мои армейские.
Приезжай скорее. Хочу вас познакомить.
- Я не могу, Вань.
- Что? Не слышу! Адрес скину. Давай быстрее.
Ладно, понятно. Ванька гудит с приятелями. Мне не хочется его
провоцировать на разборки. А они будут.
- Зольникова, зайди.
Поправив лацканы, захожу в кабинет.
Я уже полгода пытаюсь попасть в оперативку. Тайком от мужа. Он
категорически против. А мне уже до тошноты надоело с бумажками
бегать. Я училась не для этого!
Если я ему сейчас скажу, он всю семью поднимет, чтобы я туда не
попала. А у "нас" дядька - полкан, старший брат - майор, средний -
тоже не последний человек... Короче, пиздец всем моим чаяниям. А
это нечестно. И я делаю это всё тихо, чтобы Ванины родственники не
вмешались. Хотя и это тоже нечестно.
Иван ребенка хочет. У старшего брата жена беременна, у среднего
уже двое пацанов, у дядьки - тоже двое: дочка и сын. А у нас детей
нет.
Давит на меня ужасно! Никакие мои доводы просто не принимаются.
Все топятся в жарком сексе. Где он, конечно же, упрямо косячит,
забивая на безопасность. Упёртый...
И я прекратила спорить, просто села на противозачаточные. Он не
знает. Узнает - тоже скандал будет.
Скандала, короче, не избежать, по-любому. Только и надежда на
то, что чувства и наша близость сильнее, чем любые условности.
- Присаживайся.
Майор демонстративно смотрит мое личное дело, словно не проверил
его вдоль и поперек.
- Что у тебя с физ подготовкой?
- Отлично.
- Языки?
- Английский, итальянский.
Поднимает на меня взгляд.
- В дип.корпус пойдешь? Элита...
Дип.корпус - это агентура. Любовницей к какому-нибудь дипломату
засунут. А то и хуже. Нет уж. Увольте!
- Не пойду. Я же уже писала отказ. Только в оперативку.
- Почему?
- Замужем... Вы же читаете, - киваю на личное дело.
- Делов-то... Разведем.
- Нет. Не хочу. Мужа люблю.
От Ивана капают смски. Пьяный всегда мне пишет всякую нежнятину!
И телефон подрагивает в руке. Поглаживаю на автомате экран
пальцем.
- Жаль... Ты подходишь.
Во взгляде на мгновение проявляется похоть.
Равнодушно смотрю ему в глаза.
- Я передал твое дело майору Мансурову. Он набирает себе
команду.
- Что-то я такого майора не припомню, - копаюсь в памяти. -
Хотя...
Очень знакомая фамилия. Но откуда знаю, вспомнить не могу.
- Узнаешь. Питерский он. Сейчас в спортзале, спустись.
- Так, меня взяли или он будет решать?
- Он...
Понятно.
Спускаюсь в цоколь, в спортзалы. У зеркала поправляю темную
глянцевую косу, заплетенную с макушки. Застегиваю приталенный
пиджак.
Каблуки стучат по покрытию.
- Зольникова, привет.
- Привет, - жму руку одному из Ванькиных коллег.
- А ты чего не в форме?
- Я не на тренировку. Майора Мансурова ищу.
- Мм... Вон он, - стреляет взглядом на метиса в светло сером
костюме.
Лет сорока - сорока пяти. Хрен их разберёшь метисов этих.
Мансуров смотрит на бой ледяным внимательным взглядом. Под
светлым пиджаком у него черная водолазка, обтягивает грудные
мышцы.
В хорошей форме, - отмечаю про себя. - Хоть и сухощав по
сравнению с моим Иваном.
