Звонили ли вы хоть раз в двери роскошного особняка?
И мне ранее не доводилось.
Вот и сейчас стою перед резными воротами особняка Данилевских с
колотящимся сердцем. Я такие дома только в кино видела... Как
что-то из параллельной реальности.
И не могу найти в себе решительности позвонить.
В интернете о Данилевских не так уж много информации. И все, что
я нашла на днях, сегодня уже неожиданно подчистили.
Из фоток, где можно нормально разглядеть лица - у меня только
парочка мажора Макса Данилевского.
Он тоже из параллельной реальности и красив "как Ален Делон".
Фотки я заскринила из статьи о каком-то скандале с наркотиками, где
говорилось о том, что он был задержан в клубе... Сегодня этой
статьи тоже уже нет. Есть другие про этот эпизод, но уже без
упоминания Данилевского.
Стою я здесь не одна. У ворот стоят ещё несколько похожих на
стюардесс девушек. Аккуратненьких, зализанных, в пальто,
перчаточках...
А мои белоснежные волосы беспощадно треплет ветер, намагничивая
их о ветровку.
- Ты тоже на собеседование пришла? - интересуется у меня
одна.
- Нет... То есть да!
Настоящую причину я сказать не могу.
Настоящую причину я сжимаю в кулаке. Там фамилия "Данилевские" и
этот адрес.
Ее мне отдала наша бывшая директриса из Интерната. Утверждая,
что восемнадцать лет назад забрала меня лично оттуда новорожденным
младенцем.
Только есть одно "но". Мария Васильевна ушла на пенсию в связи
со здоровьем. У нее ментальные проблемы, Альцгеймера. И она не
помнит почти ничего, и едва ли адекватна... И это может быть ее
больной фантазией. Или, она могла меня с кем-то перепутать.
И все же, я здесь.
Зачем?
Не знаю... Не знаю. Но сердце моё сжимается и сбивается с ритма.
Наверное, как у любого детдомовца, которому сказали, что у него
есть родня и возможно живы родители.
Спектр чувств моих по этому поводу так широк, что я тоже
немножечко сегодня с Альцгеймером - все забываю, много фантазирую и
совершаю непроизвольные движения. То пытаюсь сбежать отсюда, то,
наоборот.
И совсем ведь не факт, что я ребенок кого-то из Данилевских...
Может, прислуга, может ещё кто-то.
А напрямую ведь спросишь, вряд ли ответят.
- От агентства?? - удивлённо.
- Мм... Нет. Сама по себе.
- Хм. Тебя не возьмут, - вежливо улыбается она.
- Почему?
- Для начала - очки... Мне пришлось операцию на глаза сделать,
чтобы претендовать на должность. Вот, ещё одна попытка.
Поправляю свои ненавистные очки. Я знаю, что толстые линзы
уродуют меня. Но без них я слепа как крот.
- Может, и я сделаю, - пожимаю плечами.
Когда заработаю на это деньги.
- Все равно не возьмут.
- Почему? - уже скорее из любопытства уточняю я.
- Софья Алексеевна не выносит... отклонений во внешности, -
тактично намекает мне на мою белизну.
Я альбинос. У меня снижен меланин. Родилась я практически с
бесцветной радужкой, потом она приобрела сиреневый оттенок. Цвет
глаз, может быть, единственное, что я люблю у себя.
- Понятно.
- Не обижайся. Просто ты потеряешь время.
- Окей... Я всё-таки подожду.
Попасть туда прислугой - это вариант. Можно другую прислугу
порасспрашивать...
Дверь, рядом с воротами открывается, оттуда выходит строгая
женщина в голубом костюме. Я подхожу ближе.
Осматривает нас внимательно.
- Добрый день, девушки. Нет... - категорически отрицательно
качает мне головой. - Нет... и нет...
Бракует ещё двоих девушек.
- Вы и Вы - проходите.
- Извините! - делаю шаг вперёд. - Я могу увидеть кого-то из
Данилевских?
- Я же сказала Вам - нет, - режет она.
- Можешь! - нахально мимо нее протискивается тот самый Макс.
Сложно не узнать...
Загорелый, белозубый, темноволосый. В навороченных кроссах,
стильных джинсах. Рубашка на груди расстегнута ниже, чем стоило бы,
в вырезе - массивная цепь с подвеской.
