Об основах государственной политики
Российской империи
в отношении мусульманского населения
(вместо предисловия)1
Согласно политике председателя Совета Министров П.А. Столыпина2, мероприятия Правительства Российской империи не были направлены ни к ограничению религиозной свободы, ни к стеснению национальной самобытности мусульман, поскольку ими не нарушались интересы государства и права лиц, не принадлежавших к мусульманским национальностям. Напротив, прямым назначением религиозной политики являлось противодействие разрушительной антигосударственной деятельности фанатически настроенных элементов и приобщение всего населения, независимо от религии и национальности, к общей государственной и культурной жизни.
В соответствии с вышеприведенными суждениями, Правительство направляло свою работу по пути упорядочения государственно-правового положения мусульманства и усиления правительственного контроля над его общественными проявлениями.
Столыпин придерживался мнения, что деятельность государственных структур не должна носить миссионерский характер. Он обратил внимание на качественные и количественные улучшения в деятельности духовно-просветительских учебных заведений как начальных, так и учительских, и наметил для них ряд мероприятий, имевших целью приблизить их к мусульманскому населению для того, чтобы эти учебные заведения содействовали более полному удовлетворению духовных потребностей мусульман.
Правительство стремилось к окончательному разобщению конфессионального и общего образования в содержавшихся мусульманами учебных заведениях. Конфессиональное образование входило непосредственно в компетенцию соответствующих духовных властей под надзором государства. Общее же образование, в том числе воспитание юношества, затрагивая основополагающие интересы государства, составляло одно из важнейших и неотъемлемых его достояний.
Государство признало необходимым полностью изъять из программ конфессиональных мусульманских школ общеобразовательные предметы, с упразднением и так называемых классов русского языка, и, оставив эти школы в непосредственном ведении мусульманского духовенства, привести содержавшиеся мусульманами учебные заведения с общеобразовательными предметами в соответствие со всеми существующими для остальных школ этого типа общими правилами. Для обеспечения действительного проведения этого положения в жизнь Правительство уделяло особое внимание организации эффективного государственного надзора за мусульманскими учебными заведениями обоих названных типов.
Правительство принимало также меры для обеспечения широкой осведомленности в делах мусульман, что, по мнению Столыпина, было достижимо практическим изучением и научной разработкой их проблем на местах и на систематической основе, всесторонним освещением этих проблем в печати и периодическим обменом наблюдениями и мнениями между местными и центральными правительственными органами. Наиболее целесообразными в этом отношении мерами были признаны усиление существующих научных средств изучения российского мусульманского Востока должным расширением деятельности соответствующих факультетов Санкт-Петербургского и Казанского университетов и учреждение периодических межведомственных совещаний правительственных органов, как на местах, так и в столице. Не менее важным Столыпин полагал и преобразование существовавшего устройства управления мусульманскими делами в России.
Как видно из вышесказанного, Правительство Российской империи не могло и не было вправе допускать, чтобы массы населения под руководством антигосударственно настроенных людей воспитывались в том направлении, которое неминуемо привело бы их к полному культурному отчуждению от основополагающих государственных начал, к поиску каких-либо идеалов вне своего государства и к попранию идеи о его целостности.
