Что это?
Это не может быть шуткой?
Или это сон? Я сплю? Снится
кошмар?
Нет, ногти с положенной для
реальности болью впиваются в ладони – значит, я не в объятиях
Морфея. Я нахожусь в реальной комнате, принадлежащей реальному
человеку. Только вот какому человеку? И реальному ли… для меня?
Неужели?.. Антон – это и есть
Кей?..
Я хотела ответить на этот вопрос,
по-настоящему хотела, но не могла поверить в ответ, который
срывался с моих полуоткрытых губ, вдруг ставших холодными, как лед
Антарктиды.
События, происходящие со мной в
последнее время, превратившись в гигантских полупрозрачных птиц с
кривыми когтями и загнутыми клювами, кружили вокруг, касаясь
мощными и невесомыми одновременно крыльями моих щек, лба, рук – и
от этого по коже, сливаясь с мурашками, бежали искры холода,
недоумения, страха и… ненависти.
Он просто
тварь.
Но это не может быть правдой! Мало
ли таких украшений продается? А то, что эти парни похожи – это
ведь… это ведь тоже можно объяснить? Или нет?
Нет.
Животное. Возомнил себя
мастером игр с людьми, мразь?
Что-то темное, бескрайнее и тяжелое
просыпалось во мне, и я понимала, что могу управлять этой злостью,
но не хочу. Я не хочу, чтобы это гадкое, черное по цвету ощущение
оставалось во мне, отравляя душу так же, как гематический яд травит
и загрязняет кровь. Пусть оно выйдет наружу и перестанет распирать
меня изнутри своей страшной силой.
В светло-васильковом бескрайнем
небе, раздвигая испуганные белоснежные облачка, появилась огромная
мутно-серая туча, отливающая то сталью, то свинцом. Мое небо
темнело и все вокруг темнело вместе с ним – даже контуры в
полутемной комнате стали размываться, а реальность переставала мною
четко осознаваться – над ней колдовали все те же захлебнувшиеся в
своем злобном торжестве птицы.
Мразь, просто
мразь…
«Если ты чувствуешь, что реальность
никак не входит в твою голову как единое целое, представь, что ты
находишься не в своем теле, а взираешь на все происходящее сверху,
как будто ты на несколько минут покинула его. Посмотри сверху на
себя и на то, что окружает тебя. Оглядись внимательно, перемести
взгляд. Ты почувствуешь себя спокойнее и, вероятно, сможешь найти
решение той проблемы, что не дает тебе покоя». Так сказал мне
однажды Томас. Это было давно, но, казалось, эти его слова
прозвучали только что, над самым ухом. Тогда, когда я впервые
услышала этот совет, мне тоже было плохо – все несчастья мира, так
тогда казалось мне, шестнадцатилетней, навалилось на мои плечи, как
огромный снежный ком. И тогда, как и сейчас, я ощущала себя
обманутой и преданной теми, кто занимал в моем небольшом сердце
важные места. Раньше я не вспоминала этих слов, но сейчас, когда я
не знала, что думать и что делать, они вновь всплыли в памяти.
Ублюдок…
Я, пытаясь унять бешеный стук
растревоженного, словно пчелиный улей, сердца, прикрыла глаза.
Последую совету отца, все равно я сейчас не знаю, что делать.
А смотреть сверху было действительно
легче, чем пытаться оценить проблему своими глазами. Посредине
размытой серой комнаты виднелись очертания женской фигуры,
нерешительно застывшей, словно статуя средней руки мастера,
мечтающего стать именитым скульптором. Широко раскрытые темные
глаза, забывающие моргать и всматривающиеся в жутко интересную
точку на двери, приоткрытые губы, не хватающие воздух и не дрожащие
– окаменевшие, бессильные пальцы слабых рук, так и не сумевшие
взять голубой кулон с пола, странная гримаса удивления, смешанного
с непониманием и обидой на бледном лице.
Ну и что же случилось с этой
девушкой, вокруг которой тускло сияют меланхолично-голубая Грусть и
светло-серое Разочарование, взявшиеся за руки, как лучшие друзья?
Что же произошло с той, под ногами которой валяется, беспомощно
раскинув тонкие девичьи руки, мертвая Надежда, постепенно
превращающаяся в бесформенную пустоту, словно подтверждая слова
Леонардо да Винчи: «Там, где умирает надежда, там возникает
пустота»? Что приключилось с той, над чьей головой вьется в
пепельно-стальной дымке безграничное Удивление, уже готовое вот-вот
уступить место пурпурной Ярости, злорадно потирающей руки в
сторонке – ей очень хочется управлять разумом девушки, и она ждет
подходящего случая, чтобы занять ее обездвиженное накалом эмоций
тело.
