— Ох, ты ж! — мужчина, закутанный в тяжёлый войлочный плащ,
поднялся по железнодорожной насыпи и застыл, взглянув на запад
сквозь кругляшки лётных очков, плотно прилегающих к лицу. — Давно
такого не видел!
А посмотреть и в самом деле было на что. Холмистая равнина
раскинулась вокруг, сливаясь на горизонте с тяжёлыми тучами. Её на
миг озарил ярко-оранжевый луч предзакатного солнца, окрасив чахлую
траву, проржавевший остов старого железнодорожного состава и
осколки давно выбитых стёкол, торчавших из оконных проёмов подобно
клыкам неведомого хищного существа.
Такое явление Потёмкин видел впервые за двадцать лет. С тех пор,
как люди сошли с ума и уничтожили свой прекрасный мир, превратив
его в обломки и свалку токсичных и радиационных отходов, небо
постоянно скрывалось за серыми тучами. Они иногда озарялись
молниями и извергали на землю потоки какой-то мерзости, называемой
дождём. Или снегом. Или все вместе, но вперемешку с грязью, пеплом
и неведомым прахом, когда-то давно поднятым взрывами ракет и до сих
пор оседающим на землю. Останки старого мира измельчённой пылью
носились в воздухе, просеивались, оседали и вновь поднимались в
атмосферу, совершая последние двадцать лет ужасающий по своим
масштабам круговорот и не давая солнцу пробиться и согреть
остывающий и мрачнеющий с каждым годом мир.
— Ну что, Игорь Геннадьевич, — тихо пробормотал мужчина, до
глубины души потрясённый видом луча, пробившегося сквозь тучи. —
Вот и дождался ты подарка на пятидесятилетие… а думал, что не
увидишь уж.
Полы плаща распахнулись от порыва ветра, открывая утеплённые
«берцы», комбез серо-зелёного цвета, кожаный широкий ремень,
рукоятку армейского ножа и ствол автомата, блеснувший на
солнце.
— Дождался, Потёмкин! Дождался… — дыхание Игоря вдруг сбилось,
показалось, что грязный красно-зелёный шарф, обмотанный вокруг шеи
и лица, закрывающий рот и нос, давит. Что-то всколыхнул этот луч в
душе́ пятидесятилетнего мужчины, что-то забытое со временем и
затоптанное поглубже людьми с их жестокостью и цинизмом. —
Потихоньку начнёт налаживаться всё… Потихоньку и до Москвы
доберёмся.
Широкая равнина раскинулась перед ним, насколько хватало
взгляда. Тут и там небольшие заросли кустарника и редкие деревья
покрывали пологие склоны холмов. Впереди, километрах в трёх, словно
оазис жизни, темнела небольшая деревенька, а дальше в зыбкой дымке
тумана спрятался город. Только луч, выскользнувший из-за туч,
отскочил от купола храма вдалеке, блеснув не хуже любой оптики.
— Ну вот, Геннадьевич, скоро передохнём, не думаю, что здесь
людей не осталось. Люди ведь хуже любого паразита, сколько ни
трави, всё одно плодятся и множатся аки тараканы… — Игорь
внимательно оглядел строения, но никакого движения не заметил, как
вдруг краем глаза уловил что-то слева. — Ах ты, пад…
С глухим рычанием из тёмного проёма в вагоне, давным-давно
лишённого двери, метнулась тень. Потёмкин инстинктивно отпрянул в
сторону, чуть не скатившись по насыпи. Животное промахнулось,
пролетев мимо, но тут же развернулось и грозно зарычало,
приготовившись к новому прыжку. Игорь нащупал армейский нож и
откинул полу плаща. С серым падальщиком он уже имел дело, странно
только, что на него напала всего одна особь — серая шерсть торчала
клочками, хвост раздражённо подёргивался, глаза, отсвечивающие
красным, сузились, а животное оскалилось отменными, в палец длиной,
клыками. К земле тянулась тонкая струйка густой слюны, мотаясь из
стороны в сторону в такт движениям головы. Так почему же существо
одно? Но времени на раздумья не было.
Тварь, отдалённо напоминающая собаку, рванулась к Игорю, но он
резко шагнул вбок и рубанул ножом по пролетевшей туше. Серый
падальщик проскочил мимо, дёрнувшись от боли, — на теле расползлась
красным пятном широкая рана. Капли крови напитали шерсть и окропили
сухую траву. Но тварь было не остановить. Она вновь ринулась в
атаку, и на этот раз Потёмкину увернуться не удалось. Нож скользнул
по рёбрам зверя. Собака же попыталась ухватить мужчину за ногу, но
промахнулась. Острые зубы вспороли плотный войлочный плащ и увязли
в нём. Человек и животное рухнули с железнодорожной насыпи,
стараясь достать друг друга. Игорь первым скатился по склону,
пытаясь высвободить руку с ножом, а следом приземлился серый
падальщик. Второй рукой Потёмкин ухватился за горло существа,
удерживая опасную щёлкающую зубами и брызжущую слюной пасть
подальше от себя.
