Я неверно рассчитал свои силы. Казалось, вот черта, до которой дотянуться – и выиграл. Проще простого.
Кругом много людей; следующие ребята в очереди; в сторонке болтались прогадавшие свою попытку неудачники. В свете их я засияю ярче, надо только прыгнуть.
Тощий длинный парень, с прямой спиной и уверенной холодной физиономией вкушал свою славу. Стоял поодаль от остальных, они засматривались на него. Только что пробил рекорд. Бросился как зверь и аккуратно приземлил ноги. Даже не испачкался в песке.
Соревнование в лагере, прыжки в длину. В своем отряде я уже выудил кое-какую славу. Побил одного придурка, показал на что способен. Сто отжиманий без особых усилий, буднично и просто. Пресс и армрестлинг. Обо мне говорили, я стоял почти что в центре, но как всегда этаким черным жеребцом. Мне было 12.
…Прыгнул как зверь, ровно простоял на ногах. Спокойно отошел в сторону под сыпавшиеся со всех сторон возгласы восхищения. От взрослых.
Меня приятно жгло, раздражало. Они поздравляют его, по сути такого же неудачника. Секундная ошибка от всезнающих взрослых. Наших судей. В чьих глазах надо быть лучшим.
Пара мгновений и буду под таким же прожектором славы. Оплеванный мой соперник затеряется на фоне, случайно упавший на него взгляд пацана в майке обидит его. А типку в майке напомнит: они теперь в одной лодке.
Надо просто прыгнуть. Следующим я. Они смотрят, дураки, на меня, оценивают. Заранее нагадали мой проигрыш. Не обращают на меня внимания, ни ставят в грош.. Идиоты. Тем более сокрушительный триумф меня ждет. Надо просто…
Я упал, чуть-чуть недотянув до рекордной полосы. Испачкался. «Следующий!» Меня проводили взглядами – еще одну незадавшуюся попытку жизни сделать что-то сносное. А я был так уверен. И вдруг открыл глаза, обнаружился в этом мире – немного не там, чуток не где надо.
Я полез оправдываться. Выдумал какую-то остановку, секундное сомнение, вызванное каким-то жестком, каким-то звуком извне. Я мог порвать его, уверял я пацанов с отряда. С достоинством, так, между делом. Я был истинным победителем, но замешкался.
Всегда верил сам в свой бред. Нужно было объяснить, как так выходит, что я хуже этих людей. Не могло такого быть… Именно я водил этим странным, неуклюже длинным телом. Сидел на пульте управления. Моя исключительность сама собой разумеющаяся, только обстоятельства не давали ей высвободиться.
Соревнования кончились, мы вернулись в свой корпус, разбрелись по палатам. В гости стали захаживать пацаны с соседней группы, начинался какой-то треп. Как король я возвышался со своего второго этажа кровати. С самоуверенным и самодовольным апломбом, в котором сквозила насмешка к липовому царьку, «Лжедмитрию», как в книжках по истории.
До меня долетали фразы, что-то говорил и сам. Нужна поза, во всем постоянно нужна была поза и особенно в этом лагере. Как никогда раньше здесь. Закрыли в огромной клетке тысячу мальчиков в самый их сок, когда ощущение какой-то неведомой силы ударят в голову, заставляя творить невозможные вещи. Позже они остынут, время и общество обстирают их грязные и дерзкие души, давая новое чувство настоящего взросления. Пока же они живы и способны на подвиги. Или на смерть.
⁃ Ты был неплох, Шурик.
У меня была эта кличка. Несколько даже оскорбительная, но только по началу. Дал ее старший по комнате – Руслан, а я примеривался: взять или не взять? Дать ему по морде или же отступить?
Очень скоро кличка стала обретать гордый и достойный характер. Я отвоевывал себе имя. Прикидывался крутым и сильным, как только мог. Слава разбрелась по соседним группам, дошла до самого корня отряда, а потом осторожно перешла на другой, 8-ой отряд. Наш был 7-ым. В корпусе умещались две цифры, и наша «15» понтово расхаживала только по собственному коридору, упиваясь славой друг перед другом. И лишь немногие смельчаки делали вылазки на соседские мирки.
