Я, высунув язык, порвав
проводоооок…
Надрывно завывала толпа
студентов, стараясь перекричать рёв двигателя. Водитель как назло
поддал газу, заставляя старенький глушитель захлёбываться в
грохоте. Посеревший от времени «Лиаз» моргнул на миг поворотником и
с трудом пошёл на обгон «Опеля».
– Видел, как я его?! – Дядя Саша,
водитель средних лет с уже седой проседью в волосах, заправски
поправил свою кепку, уставившись на учителя в зеркало заднего
вида.
Борис Александрович нехотя подмигнул
ему, изобразив довольную ухмылку. «И зачем я согласился на эту
поездку?» – он уставился в окно, наблюдая, как мимо окна
пролетают дорожные столбы с облезшей краской и набравшие силу,
зелёные, как хмель, лиственницы.
Наконец, закончился учебный год. Сессия
была закрыта, большинство очников, учившихся в их вузе, разъехались
по домам, а заочников забрали себе аспиранты. Отпуск начинал
набирать свою силу, в прикроватной тумбочке лежала пара билетов на
самолёт, который должен был доставить его к ярко-жёлтому песку и
синему океану. Брат девушки подсуетился и выбил парочку путёвок в
своём курортном агентстве. Коктейли, пляжи, пальмы, мулатки. Все
эти грёзы уже становились реальными и буквально маячили перед
глазами, пока не были жестоко уничтожены деканом факультета,
поставившим его перед фактом.
«Борис. Вы у нас человек,
можно сказать, новый, – пропела она сладким голосом,
– Два года – это не срок, сами понимаете.
Поэтому отправитесь с группой первокурсников в студенческий
лагерь в горах. Будете следить за ними, чтобы мне потом не пришлось
краснеть перед родителями. Справитесь – станете
завкафедры. И не спорьте, отказов я не принимаю. Все, кто
отказывается, идут работать в школу. Много вы в школе журналистов
видели? Не переживайте так. Побываете вы ещё на своём океане. Что
там не видели? А тут – горы, деревья, свежий воздух, компания,
красота! В общем, готовьтесь».
Вою на луну пытаюсь взять
след,
На волеее как в пленуууу, когда
тебя нет!
Кудрявый гитарист, вокруг которого
столпилась основная масса студентов, ловко перебирал аккорды на
новом «Хонере», уже изрядно обклеенном картинками. Он с силой бил
медиатором по медным струнам, отчего звон стоял на всю кабину.
Голова начинала
раскалываться.
Впереди показался силуэт
заправочной станции.
– Студентики, – Дядя Саша сбавил
скорость и взглянул в зеркало заднего вида. Сейчас он был похож на
Джоконду. – Сейчас все быстро выходим из автобуса. Заправляюсь
пропаном, не хватало ещё, чтобы вы все у меня полетели кто
куда.
Толпа оживленно загудела. Лена,
сидевшая на переднем сиденье, поправила свои белые локоны и нехотя
начала подниматься. Её подруга Карина издала довольный стон и
сладко потянулась.
– Хоть косточки разомнём.
– Вот именно, что только
косточки, – ехидно ухмыльнулся Саня, проходя мимо неё.
– Дурак, – Карина скривила губы и
отвернулась.
Заправка была пустая. Ветер гонял
по новенькому асфальту целлофановый пакет. Подъехавший к колонке
автобус резко затормозил, поднимая в воздух клубы пыли. Двери шумно
лязгнули, и на площадку один за другим стала выскакивать
молодёжь.
– Интересно, тут есть, где
пожрать? – светловолосый Рома закинул небольшую сумку на плечо,
прыгая со ступеньки.
– Тебе бы только пожрать, –
хмельным голосом отозвался Борода, делая очередной глоток из фляги.
– Что ж ты такой худой-то, если столько жрёшь? Глисты?
– Чё ты белочку до сих пор не
поймал, если столько пьёшь? – Рома усмехнулся, – Или поймал?
– Спокойно, – Борода развёл руки
в сторону, обращаясь к сокурсникам, – Я её контролирую. Марин,
хочешь, с ней познакомлю? Она даже не кусается.
Марина, девушка, за которой
Борода давненько пытается ухлёстывать, фыркнула, закатила глаза,
подтянула свою майку с глубоким декольте и огляделась в поисках
тени. Жара стояла невыносимая.
