У панорамного окна аэропорта Пулково стояла девушка лет восемнадцати, светловолосая, в распахнутой джинсовой куртке поверх красного платья до колен. Иногда она поднимала голову наверх, затем опускала вниз, внимательно следя за поднимающими в небо и совершающими посадку самолетами. Мимо нее проходили мужчины и женщины с чемоданами, пакетами и сумками, с детьми и животными, и все торопились на свои рейсы. Услышав объявление о начале регистрации на рейс «Ленинград – Львов», девушка подняла с полу небольшую дорожную сумку, затем еще раз прислушалась к повторному объявлению и поспешила в заданном направлении. Уже через час она стояла у трапа белого самолета и вместе с другими людьми медленно продвигалась вперед. Наверху пассажиров встречала худенькая стюардесса в синем костюме и пилотке. Она вежливо приветствовала каждого вошедшего в самолет и каждого встречала улыбкой. Двое детей на руках у своих пап крепко прижимались к своим родителям, ощущая тревожность и беспокойство, несмотря на то что их мамочки, шедшие рядом, подбадривали их своими улыбками.
Девушка в красном поднималась следом и тоже мило улыбалась, только не им, а предстоящей поездке, о которой она мечтала около года. В салоне самолета пассажиры активно искали свои места, убирали сумочки и пакеты наверх, усаживались поудобнее, а некоторые уже застегивали ремни. Девушка в красном остановилась около места 5В. Ей так хотелось сидеть у окна, около этого круглого иллюминатора, и на ее радость, мужчина, обладавший билетом на место 5А, решил уступить ей свое место, на что она охотно согласилась и поблагодарила. Через десять минут загудели моторы и их звук с каждой минутой только усиливался. Стюардесса объявила о начале полета, прочитала наизусть краткую инструкцию по безопасности, пожелала приятного полета и удалилась. Самолет дернуло и покатило по шоссе. Девушку, как и других, прижало силой сопротивления к спинке кресла, но, когда самолет оторвался от земли и под острым углом устремился вверх в небеса, у нее захватило дыхание. В эти минуты, когда самолет поднимался или садился, ей всегда было тревожно, боязно. Но стоило самолету оказаться над облаками и выровнять траекторию движения, беспокойство уходило вместе со зловещим гулом машины. Теперь уже, ровно и высоко пролетая над облаками, было спокойно, и гул машины тоже был такой спокойный, умиротворенный, и даже начинало клонить ко сну. Но стюардессы в начале полета всегда раздают пассажирам напитки, прессу и еду, поэтому не стоило отказываться от того, что входило в стоимость билета. Зато уже через полчаса многие пассажиры, пристроившись поудобнее в креслах, стали засыпать. Девушка в красном сняла джинсовую куртку, положила ее себе на колени, затем блаженно прикрыла свои светлые глазки и стала вспоминать события, которые послужили причиной этой поездке.
***
Она тогда училась в десятом классе. Это был последний выпускной год школьной жизни, трудный из-за подготовки к многочисленным экзаменам и в какой-то мере тревожный, потому что заканчивался один этап жизни и начинался другой, неизвестный и в то же время манящий, зовущий. Целыми вечерами просиживала она в своей комнате за тетрадями и учебниками в надежде поступить в ленинградский медицинский институт, в мечтах о прекрасном историческом городе и одном из лучших вузов страны. Она понимала, что поступить туда очень сложно, поэтому очень много занималась и даже не выходила гулять по вечерам, как делали ее одноклассники. Ее мечта была слишком велика и слишком желаема. Мама, Наталья Викторовна, педиатр в местной поликлинике, жалела дочку и не раз говорила ей:
− Лизонька, ты бы сходила с подружками погулять. Сколько можно заниматься?!
