– Маришка, мороженку будешь? –
сквозь знойную дремоту до меня донесся голос подруги.
Я потянулась, промычав что-то
нечленораздельное. Меня разморило на солнышке, и просыпаться не
хотелось совершенно. Такой мне снился замечательный сон. Такой
реалистичный, едва на границе яви. И в нем был такой волнующий
мужской персонаж, красивый и сексуальный, нечто среднее между моим
бывшим мужем, портье в гостинице и кем-то еще, мне незнакомым…
Я лежала на животе, прямо на
шелковом песке пляжа, без полотенца. Шелест морского прибоя
убаюкивал, обманчиво ласковое южное солнце припекало спину,
распаляя жаркие фантазии.
Упиравшиеся в горячий песок соски
стягивало тупой ноющей болью – грудь стосковалась по мужской ласке.
У меня давно не было мужчины. С самого развода. Прошло уже больше
полугода, но я на пушечный выстрел не подпускала к себе ни одного
кавалера: ни коллег по работе, ни приятелей лучшей подруги, словно
мегера, огрызаясь на все попытки ухаживания. И в итоге вполне
ожидаемо распугала вокруг себя всех более-менее приличных
мужиков.
Хорошо, что у меня есть Тонька.
Лучшая подруга с самых ранних лет, вместе еще на горшках в детском
садике сидели. Она-то и вытащила меня к морю, несмотря на все мои
протесты. Решив, верно, что курортный роман – это лучшее лекарство
для одинокой брошенки.
Я томно потянулась. Жаркие сонные
фантазии не отпускали. Мне казалось, что по разгоряченной коже
спины скользят еще более горячие мужские ладони, оглаживают
ягодицы, сжимают их жадными пригоршнями. Дыхание мое участилось, я
непроизвольно чуть приподняла зад над песком, словно подманивая к
себе невидимого любовника.
Из страстной мечтательности меня
вывел совершенно беспардонный шлепок по попе. Похоже, она так
соблазнительно торчала над песком, что у кого-то из отдыхающих по
соседству тоже разыгралась фантазия.
– Скучаешь, красавица? Такая сладкая
цыпочка и совсем одна, – надо мной прозвучал мужской голос.
Обладатель его, судя по шепелявящему
выговору и тягучим гласным, был не вполне трезв. Дремоту сняло, как
рукой, и я привстала на локтях, недовольно покосившись через плечо
на возмутителя спокойствия.
– Вы что себе позволяете? – пожалуй,
стоило бы отхлестать нахала по щекам, возможно, даже позвать
спасателей или хоть как-то еще привлечь внимание, но южное солнце
сделало свое недоброе дело: конечности после долгого лежания в
одной позе были ватными, голова от резкого подъема закружилась, и
перед глазами полетели обморочные мушки.
Поэтому я ограничилась только
проверенной кривой гримасой, которая вполне успешно отпугивала от
меня потенциальных ухажеров. И вдобавок кинула в дебошира пригоршню
горячего песка, чем, похоже, только возбудила его азарт.
– Не кипяти-и-ись, цы-ы-ыпа, я же
по-хоро-о-ошему, – песок ссыпался с пивного пузика, местами
прилипнув на плохо размазанный солнцезащитный крем.
Замершего возле меня мужчину даже с
натяжкой нельзя было назвать воплощением сексуальных сновидений,
этакий среднестатистический возрастной мужчинка на выгуле.
Заметив мой оценивающий брезгливый
взгляд, он криво ухмыльнулся:
– Чего смотришь? Нра-а-авлюсь?
На глаз прикинув степень его
опьянения, неуверенное равновесие и мутный взгляд, я решила, что
опасности он не представляет, и демонстративно легла обратно на
песок.
– Нет. Проваливай, – проворчала себе
под нос, но достаточно громко для того, чтобы горе-кавалер меня
услышал.
– А ты, че, королевна что ли? –
приставучий ухажер не унимался. – Не нравлюсь, да? Короля тебе
подавай? Или, этого, шейха, епть?
Мужчинку явно развезло на жаре, язык
у него заплетался все больше, он духарился все сильнее, и
неизвестно, чем бы все дело кончилось, если бы не вернулась Тонька
с мороженым.
