Темно. Очень странное ощущение.
Словно я подвешена в воздухе.
Будто нечто эфемерное. Безликое.
Точно беспомощный и забытый воздушный шарик, ждущий своего
незавидного удела в дальнем углу потолка.
Немного привыкаю к темноте.
Вдруг прямо к лицу на паутине
спускается огромный паук с красными глазками и длинными лохматыми
лапками. Гадость! Никогда не видела таких огромных!
Фу-фу-фу!
- Кыш! - пытаюсь спугнуть
насекомое.
Но он даже глазом не повёл, ни одним
их восьми.
Тогда набираю воздуха в лёгкие,
чтобы сдуть его мерзкую паутину.
И с ужасом понимаю, что нет у меня
никаких лёгких, как в прочем, и всего остального.
Ох, это что, страшный сон? Обычно
вот в такие моменты и просыпаются, от ужаса. Но нет, я всё ещё на
месте.
Шторы не занавешены и небольшую
комнату тускло освещает лунный свет.
Итак, я в комнате, где-то в районе
потолка. Шкаф, кровать, тумба и стул. Пожалуй, всё.
Что ж, проснуться не получается,
буду пугаться дальше. Бывало и похуже.
Открывается дверь. Входят двое,
внося с собой свет горящей свечи.
- Девчонка где? – спрашивает хриплый
мужской голос.
- Отправила её выносить горшок, -
ответила женщина.
- Она ничего не подозревает?
Мужчина берёт в руки небольшой
бутылёк с прикроватной тумбочки и задумчиво крутит его в руках.
- Кайл, не смеши меня. Для того,
чтобы подозревать, нужны мозги. Я сказала, что это лекарство её
последний шанс на спасение. Так что даёт она его ей исправно, уж
поверь. Как по часам. Спасает свою госпожу.
Мужчина задирает одеяло, открывая
ноги больной.
Что он собирается делать? Всё
выглядит очень реалистичным и даже запах, брр… если бы у меня было
тело, то по нему бы уже во всю побежали бы мурашки.
Правая ступня больной перевязана
бинтами. Мужчина копошится в своём саквояже, потом меняет
бинты.
- Всё на месте. Сепсиса нет, мазь
его не допустит. Главное, чтобы эта дурёха не вздумала сама
поменять повязку и не поняла, что к чему.
- О, будь спокоен. Я ей строго
настрого запретила это делать. Сказала, что сразу начнётся
заражение и ногу придётся отрезать. Ты бы видел её глаза. Она целый
день проплакала. Овца тупорылая, я ж говорю.
- Пытается вставать? – спросил
мужчина.
- Только, чтобы в горшок сходить. Да
и то, как во сне, словно лунатик.
- Не говорит?
- Мычит только, как корова. Это
когда в туалет хочет. Ну и девчонка садит её на горшок. Помогает
ей. Сама-то никак не может, на ногу ступить-то больно, - женщина
недобро ухмыляется.
- Значит уже недолго осталось… Скоро
организм перестанет бороться.
- Будь моя воля, взяла бы подушку...
И прекратила бы всё это. Надоело. Сил нет.
Я боюсь даже пошевелиться. Ох, и не
нравится мне тут происходящее.
Ладно, похоже это осознанное
сновидение. Почему бы не повеселиться? Вдруг, я видимый призрак. Из
тех, что всех пугают.
Я молнией кидаюсь на несносную
парочку.
- Бу-уу!!! – ору во всю глотку.
Реакции ноль. Они меня не видят. Что
ж, очень жаль. Зря старалась.
Может, хоть получится надавать
нахалке по щекам? Ах, да, мне же нечем…
Тогда я просто со всей одури кидаюсь
на женщину тараном.
Но просто прохожу сквозь неё. Будто
через тёплый вязкий кисель. Не самое приятное ощущение.
Ничего я не могу, дурацкий сон! Так
не интересно. В бешенстве наворачиваю круги над заговорщиками.
- Надо подождать, - мужчина пытается
её образумить и берёт за плечи. - Две смерти подряд вызовут целую
кучу подозрений. Мне это тоже, знаешь ли, ни к чему. И с меня тоже,
в случае чего, спросят. Мы же уже всё сто раз обсудили. Надо всё
провернуть так, будто бы она умерла при родах.
Мужчина стоит сзади женщины, он
начинает целовать её в шею, а его руки с плеч опускаются всё ниже.
С каждым мгновением его ласки становятся всё откровеннее и
настойчивее.
Она нехотя ему это позволяет, но её
голос с каждой секундой всё больше наполняется ядом.
