Наследник миллиардера

— Это правда, что у вас есть ребенок? — выкрикивает кто-то из толпы журналистов.

— Конечно, нет, — чеканю недовольно.

— Мы достали фотографии вашего ребенка, — неожиданно говорит журналистка. — Его зовут Рома, ему четыре года и он, насколько нам известно, живет впроголодь, пока вы обещаете нам золотые горы.

Мне показывают фотографию. Обычную вроде бы. Просто ребенок. Темные волосы, милое личико и грустные глаза. Но пробирает меня не это. То, что он похож на меня в детстве. Как две капли.

— Вы и дальше не будете участвовать в воспитании сына? — допытывается журналистка, но я ее больше не слышу.

Ухожу. Пробираюсь сквозь толпу к машине и уже в салоне отдаю приказ помощнику:

— Полина Рогова. Найди, узнай про ребенка. Если есть — организуй тест ДНК. Без шумихи. Так, чтобы она не знала.

Если узнает — сбежит снова. А у меня нет желания ее искать, потому что если окажется, что ребенок действительно мой... я из-под земли ее достану.

***

Полина

— А вот и мы! — Женя, моя соседка, влетает на кухню с подозрительной радостью.

— И что это вы так счастливы?! — интересуюсь, заглядывая Жене за спину.

Спустя минуту в проеме двери появляется мое маленькое чудо. Ромка неловко перебирая ножками подбегает ко мне и повисает на ноге, а затем, когда я поднимаю его на руки, на шее.

— Мы нашли сладкую вату, — хвастается Ромка с улыбкой, но я это и так чувствую — по его липким ручкам и щечкам.

— Оторвать его невозможно было, — сетует Женя, вымывая руки. — Ну, ты знаешь.

Киваю.

Вообще-то, я не позволяю сыну сладостей, но вата… это то единственное, мимо чего мы не можем пройти, как бы не старались.

— Еще хочу! — канючит Ромка, но очень быстро забывает про вату, стоит мне только поставить перед ним тарелку его любимого пюре.

Он тут же затихает, идет вымывать руки и садится за стол. А мы с Женькой можем сесть на диван и расслабиться. Минимум пять минут, пока Ромка ест, у нас имеется.

— Вот.

Протягиваю Жене несколько сотен — больше я себе пока позволить не могу.

Она смотрит на меня удивленно, затем хмурится и мотает головой.

— Ты же знаешь, что не возьму.

— Так нельзя, — настаиваю. — Я в следующий раз тебя ни о чем просить не смогу.

Женька отмахивается и деньги по-прежнему не берет. Смотрит на них так, словно я ей гранату протягиваю и прошу сорвать чеку.

— Еще как сможешь, Полька. Выбора у тебя все равно нет, а я, между прочим, работаю.

— И я… тоже, — говорить такое немного неловко, потому что работа моя такая себе, на самом деле.

На фрилансе много не заработать. Когда есть заказы, то можно и несколько тысяч в день, но такое бывает очень редко. Чаще по несколько дней сижу без работы и ищу заказ на выполнение.

Заявок подаю много, но утверждают их далеко не часто. Каждый раз выбирают других исполнителей — более опытных и бывалых — а не меня.

В последнее время с заказами особенно туго. Во-первых, их очень мало, а во-вторых, процент подтверждений тоже оставляет желать лучшего.

И ведь другую работу с четырехлетним сыном, который постоянно норовит заболеть и засесть дома на несколько дней, а то и недель, не найти.

— Ну вот когда зимнюю обувь Ромке купишь, тогда и поговорим, — отмахивается Женя вроде бы невзначай, а у меня от этих слов внутри все сжимается.

И правда ведь. Ноябрь уже на дворе. Первые морозы на днях ударили, а у Ромки только осенние кроссовки, потому что на хорошую ортопедическую обувь, которую нам рекомендовал ортопед, я еще не насобирала денег. И не уверена теперь, что насобираю.

— Эй, — Женька трогает меня за плечо. — Не знаю, что ты там надумала себе…

Женя аккуратно трогает меня за плечо, и я не выдерживаю. Закрываю глаза руками и не знаю, что буду делать. Вроде бы заработать в наше время и не проблема, но это оказывается проблемой, когда у тебя есть маленький ребенок и нет помощников. У меня только Женька, но просить ее слишком часто я не могу — у нее своя работа.