Иннокентий не любил в жизни много чего, но ненавидел, пожалуй,
всего две вещи: когда его называли Кеша и когда вынуждали приходить
в офис в воскресенье. Однако сегодня он ненавидел еще и себя,
потому что притащился на работу по собственной дурости. Забыл вчера
на рабочем столе отцовский перстень, который считал своим
талисманом. Даже садиться за руль без него не решался. Особенно за
руль, поэтому приехал на такси.
Одиннадцать утра, все загородные планы полетели к черту. Теперь
вечером, вместо секса, он получит хорошую промывку мозгов.
Последнее время он получает ее регулярно. В нагрузку к постели, так
сказать. Может, вообще не возвращаться сегодня к Монике? Кинуть
эсэмэску: мол, дела нарисовались.
Иннокентий толкнул конторскую дверь и замер. Даже обмер. И было
от чего!
Перед ним стояла голая баба. Не совсем, конечно, голая — в
трусах, но факт оставался фактом: еще минуту назад она точно была
голой, точно в его офисе, и точно он ее не знал.
Баба щелкнула застежкой лифчика и опустила руки на бедра, чтобы
поправить бикини в самом укромном месте. Иннокентий убрал руку с
ручки двери, которую успел затормозить, и провёл ладонью по
вспотевшему лбу — чертов мужской организм!
У бабы в ушах наушники, вот и не услышит дура, как открылась
дверь. Странно, что задом не крутит в такт музыке… Счастье, что не
крутит, напомнил тут же мозг!
Иннокентий нервно сглотнул и хотел уже откашляться, чтобы
привлечь к себе внимание глухой особы, но кашель застрял в горле:
особа потянулась за футболкой, будто нарочно демонстрируя упругие
ягодицы. Теперь чесалась еще и ладонь. Нет, хотелось не ущипнуть
красотку за подтянутый зад, а дать хорошего шлепка… Нет, не ей…
Она-то ни в чем не виновата. Хороший пинок под зад следует дать
тому, кто использует офис не по назначению. Пусть и в
воскресенье!
Взгляд намертво приклеился к черным бикини, и Иннокентий лишь
боковым зрением сумел зацепить диван: футболка и джинсы на нем
валялись женские. И это открытие озадачило его еще больше — о
подобных наклонностях сотрудниц шеф до этой минуты даже не
подозревал. Вот как удачно зашел! Но, но… Никакой дискриминации по
половому признаку. Выгонит строго за нарушение трудового
законодательства.
Мысль о грядущем увольнении немного отрезвила закипевший мозг, и
Иннокентий наконец нашёл в себе силы перешагнуть порог собственной
конторы. Однако дверь закрыть не успел. Незнакомка вдруг
заговорила. Не с ним, конечно. В телефон! Слишком мелодичный
голосок… Девчоночий. Лет-то ей сколько? Может, это вообще
статья…
— Да никого ты не напрягаешь, ну честно… Никаких планов. Без
дела дома валяюсь…
Вот врёт, дрянь! По заду и не определишь, краснеет или нет. А у
самого Иннокентия аж пальцы затекли столько времени придерживать
дверь.
— Да и вообще я давно мечтала заглянуть в твою норку…
Иннокентий хмыкнул, вдруг слишком явственно, для воскресного-то
утра, когда думать следует только о возвышенном, представив себе
девицу головой между ног у очередной подружки. И отпустил дверь,
которая щелкнула довольно громко. Для того, кто не заткнул
пластиком уши! Красотка ж как ничего не слышала, так и продолжала
не слышать! Нет, пора кончать этот Содом и Гоморру. Пусть маленькая
сучка болтает о своих потрахушках на улице.
— Шикарный план, шеф! В двенадцать нуль-нуль все будет
готово!
О-па… Шеф. Мужской род в женских отношениях всё же присутствует,
что ли? Или… Иннокентий тряхнул головой: дурак, полный дурак… Семён
Семёныч… Это ж цитата, а ты, парниша, у нас в каком-то роде актёр
музыки и какой-то там мотографии… «Иннокентий — это который
Смоктуновский или который сынок Горелова?» Так высмеивали его всё
студенчество партнеры отца по бизнесу. И до сих пор, нет-нет, а
припомнят старую добрую шутку…
