Чернобог, как всегда, встал не с той ноги. И настроение окончательно испортилось, стоило только продрать глаза. Бог Зла, прозванный так же Великим Спорщиком и Большим Лжецом, постоянно находился в дурном расположении духа, поэтому ненавидел всё – Землю, слонов, её держащих, черепаху под ними, весь Мировой океан и даже каждый серебряный гвоздик, коими небесный свод приколочен к неразрушимому куполу, потому как уверенно полагал, что смог бы создать гораздо лучший мир, чем это сделал Род – Творец всего сущего и богов в том числе.
Но это в дурном расположении духа. Ещё хуже становилось, когда настроение улучшалось. В эти редкие дни Чернобога посещали вдохновение и наиболее дикие идеи, поэтому он гораздо активнее ссорил, стравливал и плёл интриги как среди богов, так и среди людей. Последних он ненавидел больше всего, поскольку его раздражали постоянные просьбы, вечное нытьё и недовольство, достигающие Вирия – небесной обители. Но ещё больше его бесило то, что мольбы людей обращены не к нему, такому замечательному и великолепному во всех отношениях, а к другим богам. Это нервировало гораздо сильнее, чем крошки в постели, особенно если они оставлены не тобой, а гостями. За многие тысячелетия своего существования дурной характер настолько изменил внешность, что Чернобог из красавца, созданного Родом, превратился в словно иссушенного солнцем и тяжёлыми болезнями согбенного тощего старика. Лицо стало маской недовольства и омерзения воплоти. Кожа приобрела желтовато-землистый оттенок, зубы почернели, глаза слегка вылезли из орбит и покраснели, как у бешеного быка, готового растоптать любого, кого встретит на своём пути. Рядился Великий Спорщик всегда во всё чёрное, поскольку остальные цвета его выводили из себя, особенно белый.
Новый день принёс чудовищное раздражение от странного шума. Спросонья не сразу сообразил, откуда звук, но когда понял, злость и ненависть затопили его до краёв: это снова жалкие людишки возносят молитвы, пожелания и похвалы другим богам. Другим, а ему – ни словечка. Ни буковки. Великий Спорщик преувеличивал: на Земле у него всегда были поклонники, как и капища, и в его честь даже приносились жертвы. Но по сравнению с другими богами это была капля в море, и зависть глодала его сущность так, словно её клыки и когти для остроты ощущения ещё и ядом намазаны.
– С людьми надо кончать! – с отвращением проворчал Чернобог.
Перед мысленным взором пронеслись разные варианты истребления человечества: глобальный пожар, новый ледниковый период, смертельная хворь, передающаяся воздушно-капельным путём, падение большого булыжника в Океан, как следствие – мировой потоп, и прочее. Но мало того что это всё слишком банально, просто, скоротечно, а надо, чтобы помучались подольше, так ещё и было уже. Но гадкие людишки выжили, потому что им боги помогли. Значит, теперь нужно сделать так, чтобы небожители не вмешивались в ход событий. Но как этого добиться? Идея ударила в голову, словно молния Перуна в дерево. Чернобог аж содрогнулся. Неужели всё так просто? Но удастся ли обмануть самого Рода?
– Удастся, – сказал сам себе Чернобог. – Или я не Великий Спорщик и Большой Лжец!
Он быстро накинул на себя чёрную мантию и устремился в чертоги своего Отца.
Рода застал у окна: глаза цвета топаза обращены к Земле, на чело легла печать глубоких раздумий. Бог Богов выделялся среди других жителей Вирия педантичностью и перфекционизмом, что и понятно, иначе невозможно сотворить такое великолепие, как наш мир, поэтому одевался тоже с иголочки. Всегда выглядел опрятным, поскольку не терпел мятой одежды. Даже крошечные капли жира на ткани, которые можно было заметить у других богов после, например, очередного пира, замечал и тут же удалял. Предпочитал короткую стрижку, отчего его пепельные волосы торчали аккуратным ёжиком. За бородой ухаживал тщательно. Она у него короткая, густая, клиновидная и, вкупе с короткой стрижкой, придающая лицу величавое и сосредоточенное выражение. Всеотец отличался невысоким ростом и хрупким телосложением, но мощь, исходящая от него, заставляла уважать Создателя Всего Сущего и преклонять колено, даже если ты не собирался этого делать. Что всегда выводило из себя Чернобога.
