В небольшом зале было темно и
отдавало сыростью, солнечный свет не попадал сюда десятилетиями.
Запах плесени не только въелся за столько времени в старые каменные
стены, но словно пропитал всё вокруг, каждый сантиметр комнаты.
Белые пятна спускались с потолка вниз, прячась в тенях факелов,
висящих по периметру. Но стоящие посередине в неком подобии круга
мужчины этого не замечали. Это место стало давно привычным для них,
сначала они приходили туда детьми, затем, когда их отцы перешли за
грань, настало их время.
— Всё становится хуже и хуже. —
Капюшон скрывал лицо говорившего, но остальные знали, кто именно
держит слово.
— Мой градоначальник тоже говорит об
ухудшении положения. Земли уже не приносят хороший урожай, уровень
подати снижается, а крестьяне ропщут. Я опасаюсь волнений.
— Люциус, любое волнение ты можешь
подавить одним лишь взмахом крыла. — Мужчина в чёрном одеянии до
пола чуть поморщился, но не позволил эмоциям взять верх.
— Всё верно, но у короны могут
возникнуть вопросы, куда вдруг делась сотня-другая этих неотёсанных
и необразованных. А эпидемий, как назло, давно не было, даже
прикрыться нечем. — В голосе сквозило лишь пренебрежение и нотки
брезгливости. — Этим лекарям лишь бы находить лекарства да исцелять
этих плебеев. И ещё раз, для тех, кто забыл. Никаких имён, даже в
этом месте.
— Донесения моих людей также говорят
о том, что время пришло. — Четвёртый присутствующий вышел в центр
круга, взяв на себя роль главного. — Пора начинать ритуал
призыва.
— Предлагаю через месяц, как раз
закончится сезон балов, и их никто не увидит до следующего
года.
— Ты прав, лучше не попадаться с
ними короне на глаза, а потом уже будет всё равно. — Мужчина,
предложивший провести ритуал, покинул круг и направился к выходу. —
На этом всё.
Чуть постояв и дождавшись, пока
стихнут его шаги, мужчины начали выходить из зала по одному, чтобы
остаться никем не замеченными. Никто не должен знать, что они
задумали. Как и в случае с их отцами, а до этого и их праотцами,
всё должно оставаться втайне, даже от великой Богини. Именно
поэтому в стены помещения была вплетена сила первой призванной,
отнятая насильно, именно поэтому оно было белым пятном для высших
сил.
Амалия, самый важный день в
моей жизни
Сегодня один из самых важных дней в
моей жизни. С раннего утра, вернее, с поздней ночи я на ногах и в
предвкушении. Сегодня я стану герцогиней. И не просто герцогиней, а
герцогиней Бедфордской. В моём распоряжении будет много слуг, а в
собственность отойдёт прекрасное небольшое поместье у прибрежных
скал Ардонии. Но не это главное, хотя не скрою, душу греет сама
возможность иметь такой уровень влияния, который даст мой будущий
статус. А делать вид, что мне не нужна земля с её богатыми угодьями
винограда, которые приносят неплохой доход, я не стану.
Я с нежностью осторожно, едва
касаясь, провожу рукой по красному бархатному конверту с
выгравированными вензелями, покрытыми позолотой. Всего четыре
слова, но скоро они изменят всё: «Дерек Бедфордский и Амалия
Виндзорская». Совсем скоро я войду в зал под звуки арфы в
белоснежном платье, сшитом лучшими портнихами королевства на заказ,
под руку со своим отцом. Мельком взгляну на мать, сидящую на первой
скамье и украдкой промакивающую слёзы шёлковым платком, обязательно
под цвет платья, и подойду вплотную к Дереку. Не знаю, можно ли
любить сильнее, чем я? Наверное, нет. Моя любовь особенная и ни на
чью не похожая, единственная в своём роде. Я готова отдать себя всю
ему, моему будущему мужу, готова вверить ему свою судьбу.
От сладких грёз меня отвлекает стук
в дверь и вошедшая следом служанка.
