-Ты вела себя, словно настоящая с*ка, ты это понимаешь? Лучше бы
вообще, тебя с собой не брал. Психованная, ревнивая истеричка, вот
ты кто, Жень! - зло прорычал Виктор, вталкивая девушку в квартиру и
громко хлопая дверью. - И мне это все теперь расхлебывать....
Это начинало постепенно входить в привычку. Орлов все чаще
пропадал на тренировках, то на своих соревнованиях, то на важных
приёмах, пока девушка ждала его дома одна, так сильно скучая по его
объятиям и нежным губам и одновременно с этим погибая от
ревности.
И как результат, все это выливалось в подобные склоки.
Она не хотела позорить его и себя, но ничего не могла с собой
поделать, когда видела, как все эти фанатки смотрят на её мужа,
восхищаются им, пытаются завладеть его вниманием, видят его лицо на
билбордах, и от этого понимания, ей самой становилось его мало.
Вот и сегодня, очередной необходимый фуршет, вытек в ожидаемые
ненавистные разборки.
Виктор должен был мелькать на публике, в обществе некоей
Ангелины Паздниковой, которая являлась светской дивой, и
одновременно, набирающей известность актрисой. И хотя, это общение
было важным как для её карьеры, так и для самого Орлова, его
собственная жена Евгения эту навязанную необходимость не
признавала.
Она кивала болванчиком на все заверения агента Виктора на тему
того, что данная необходимость это просто бизнес, и ничего более.
Но каждый раз, стоило ей увидеть Орлова и Паздникову вместе, в её
голове словно зажигали лампу с красной табличкой " Опасно". И эта
табличка чётко скандировала о том, что у Евгении появилась
соперница, и теперь у Виктора она не одна. И понимая это, Евгения
превращалась в злобную фурию.
Несмотря на все слова и заверения Виктора, на тему того, что
между ним и Ангелом ничего нет, и быть не может, Евгения считала
певицу охотницей. Ничего с собой поделать не могла. Позорила и саму
себя и позорила Орлова.
Но сегодня она, все же переборщила....
Виктору пришлось буквально отрывать свою собственную жену от
визжащей как стереосистема Ангелины Паздниковой.
В каждом его движении, в каждом жесте, чувствовалось нешуточная
ярость, хотя Орлов еще пытался кое-как все же это сдерживать, но
это у него выходило из рук вон плохо. И девушка это чувствовала, и
от того переживала сильнее.
Женя уже привыкла не замечать подобного резкого поведения с его
стороны и теперь сосредоточилась исключительно на их беседе. Хотя
ее коробило от того, как он себя сейчас с ней вел, но сделать
ничего не могла. Подобное поведение в последние месяцы, стало
постепенно входить в привычку. Весьма гадко это признавать, но в
какой-то момент их взаимоотношения свернули не туда.
И надо признать, Виктор давал ей почву для сомнений.
-Ты целовал её у всех на глазах, а стерва, значит я? - голос
девушки дрожал и срывался от обиды.
Ей вовсе не улыбалось, быть такой плаксивой, перед ним, как
сейчас, но боль обиды и чувство униженности от того, что любимый
парень, весь вечер крутился рядом с какой-то другой девкой, а не с
ней, пусть даже он и говорит, что с ней ничего нет, были настолько
травмирующими и острыми, что здравый смысл в итоге, покинул её
голову, оставляя незамутненную обиду.
И он ведь не просто с ней болтал, нет, не просто. Он поцеловал
её на глазах у всех, на публику, пускай даже только в щечку. А
потом защищал он именно её, Ангелину а с ней, Женей, был довольно
груб, и до сих пор ведет себя грубо, хотя Евгения этого ведь не
заслуживала.
Как он мог поступить с ней подобным образом? За что? Быть может,
он её просто больше не любит?
Этого она принять не могла.
- Ты отлично знаешь, зачем я это сделал! - взорвался парень,
будто бы не замечая текущих по ее щекам горьких слез.
