Мы старались быть вместе,
Но колючие тернии возросли между
нами…
Мы старались быть вместе,
Но колючие тернии возросли между
нами…
Я думал, что ты всегда будешь
рядом,
Но стоило сделать неверный шаг, и
ты исчезла.
Закрыв глаза, я слышу твой нежный
голос,
А иногда слышу твой плач.
Я так желаю повернуть время
вспять.
Ты забрала мое сердце с
собой,
Раненое, теперь оно гулко бьется не
находя себе места.
Но я все равно продолжаю любить
тебя.
Я продолжаю ждать тебя…
Раннее утро. Золотой диск солнца неторопливо поднимался из–за
горизонта, озаряя теплыми лучами небоскребы города, сбрасывающего
пелены сна. Шум улиц проникал в приоткрытое окошко двухкомнатной
квартиры, где еще сладко спали двое влюблённых… Ну, или это на
первый взгляд, кажется, что влюблённых?
По комнате разнёсся противный писк будильника, и из вороха одеял
показалась тёмная макушка молодого мужчины. Сдув мешающуюся челку
со лба и проморгавши глаза, он сфокусировал взор на часах, которые
показывали пять минут девятого.
«Хм, сегодня же день свободы... Наконец–то!»
Сладко зевнув и потянувшись, шатен встал с кровати и, тихо
насвистывая, отправился в ванную. Закончив водные процедуры,
принялся собирать свои немногочисленные вещи в сумку, даже не
стараясь соблюдать тишину.
И естественно, своими громкими действиями разбудил девушку. Та
распахнула сонные глаза и, увидев представшую перед взором картину,
проговорила напряжённым голосом:
– Иран, милый, а что ты делаешь? Зачем тебе все эти вещи? –
мужчина обратил своё внимание на проснувшуюся.
«Голубые глаза, каштановые длинные волосы, стройная фигурка… Да,
не зря выбор пал именно на неё». Ещё немного полюбовавшись, Иран
решил всё–таки пояснить:
– Ну что ж, Кэти, пришло время раскрыть все карты… – на его лице
появилась коварная улыбка, – сколько мы уже вместе, ровно год? Ну,
так вот: всё это время я играл роль твоего любимого. Спросишь
почему? А всё просто: прошлым летом мы с моими друзьями поспорили,
что я найду себе постоянную девушку и пробуду с ней ровно
двенадцать месяцев. И если выдержу, то получу в награду двести
тысяч долларов, детка! И кстати, ты была хороша, определённо лучше
всех моих бывших. Так что пока! Не скучай!
С этими словами он повесил на плечо большую спортивную сумку и
победно посмотрел на ничего не понимающую, уже бывшую пассию. Кети
лишь вымолвила:
– Что ты такое говоришь? Не верю! Ведь мы так давно вместе…!
Сколько счастливых моментов было, сколько радости! И ты говоришь,
что это была всего лишь игра?!
Голубые омуты пылали негодованием. К горлу подкатывали рыдания,
истерика грозилась начаться в любую секунду, а он так не любил
этого. Девушка вскочила с кровати и, подбежав к Ирану, схватила за
ладонь.
– Да, это была всего лишь игра. Умей проигрывать достойно,
крошка, – мужчина провел костяшками пальцев по бледной щеке Кети,
стирая горькую слезинку. Его слова ранили, словно нож, оставляя
глубокие порезы в её душе, кои со временем превратятся в страшные
шрамы. – А теперь прощай! – холодно бросил и, вырвав свою руку,
направился к выходу.
– Иран!
Крикнула Кэти, но дверь захлопнулась за его спиной, оставляя
хозяйку квартиры наедине с разбитым сердцем. Девушка осела на пол и
разрыдалась. Кинуться вдогонку не позволили лишь остатки гордости.
Пред мысленным взором вихрем проносились картинки: вот, как они
познакомились, как гуляли по парку, держась за руки. Как он
добивался её благосклонности, шепча ласковые слова на ушко,
целовал… А ведь друзья её сразу предупреждали, что не стоит с ним
связываться.
«Ничего… когда–нибудь и ты испытаешь такую боль. Когда–нибудь и
ты познаешь всю горечь любви».
А довольный собой мужчина, меж тем уже добрался до машины.
Закинув сумку в багажник, забрался на водительское сидение и
взглянул в зеркало заднего вида.
