Он приехал после бурана, когда горожане успели протоптать
тропинки, а машины расчистили дороги, и теперь вдоль обочин
громоздились снежные хребты.
А'Веч встретил утром на крыльце ратуши.
Прислонился к перилам и курил, наблюдая за спешащей
Айями.
И сбился шаг, а сердце взволнованно
подпрыгнуло. Потому как, заметив издали знакомую фигуру, Айями
вдруг поняла: оказывается, она скучала. Но ни в какую не хотела
признавать.
Забылось всё: и натянутость, возникшая
перед отъездом господина подполковника, и неловкость из-за его
исключительной щедроты. И неприятное открытие о прослушке тоже
забылось, хотя первое время Айями коробило при мысли о том, что
А'Веч регулярно читал стенограммы разговоров. Или, надев наушники,
бесцеремонно вникал в болтовню амидареек.
Однако, обдумав, Айями нашла оправдательные
доводы в его защиту. По всему выходило, что в комнате переводчиц
нет микрофонов. Иначе господин подполковник сразу бы узнал о
домогательствах приезжего капитана, и не закрутилась бы карусель с
недоговорками, недопониманием и беспочвенными подозрениями. Ну, а
шпионское устройство в больнице установлено не по личной прихоти, а
потому что так полагается. Прослушка - обычное дело для
военных.
Об этом и постоялец сказал, когда Айями
поинтересовалась: могут ли даганны поставить следящую штучку в
квартиру. "Жучок" - поправил Айрамир авторитетно.
- А смысл? - пожал он плечами. - Чтобы
узнать, о чем треплются в твоем доме, придется незаметно установить
микрофоны во всех квартирах. И вывести провода к единому
разведывательному пункту. Поставить аппаратуру. Запустить генератор
для электричества. Опять же, какова цель слежки: слушать или
записывать на пленку? Необходимо держать несколько человек для
круглосуточного наблюдения. И отапливаться. Нет, это невыгодно.
Хотя иногда и выгодой поступаются, если думают, что поднадзорный
объект владеет ценной информацией. А с тебя-то что взять? Слухи да
сплетни.
- Ну... я же переводчица. Мало ли что могу
утаить, - сказала Айями, уязвленная пренебрежительным тоном
парня.
- Ну и что? Ты же ничего не видишь, ничего
не знаешь. Уткнешься с утра в бумажки - и так до
вечера.
- "Поднадзорный объект", "жучок", -
передразнила Айями. - Откуда нахватался-то?
- Товарищ рассказывал. Ему в училище
разведдело читали.
- А на работе могут поставить прослушку? -
допытывалась Айями.
- Вполне. Еще ставят там, где бывает много
народу, и большая проходимость, - ответил парень. - Я бы и в храме
поставил, в исповедальне.
Айями лишь головой покачала в ответ на
святотатственные слова. Хотя кто знает? Не исключено, что и
церковную обитель напичкали микрофонами и записывают на ленту
откровения прихожан. А господин подполковник в любой момент мог
отдать приказ: оборудовать комнату переводчиц следящими
устройствами. В целях неповторения неприятных казусов с
сородичами-даганнами.
Поэтому, придя на следующий день на
работу, Айями поступила так же, как и врачевательница. Но сперва
обошла помещение, выискивая подозрительности. И пускай не
обнаружилось ничего, мало-мальски внушающего сомнение, всё ж Айями
написала краткую записку и положила перед напарницей. Прочитав,
Мариаль вскинула встревоженный взгляд. Значит, не догадывалсь, -
поняла Айями.
"Спасибо" - ответила Мариаль строчкой ниже.
- "А дома?"
"Вряд ли" - успокоила Айями, а после
избавилась от улики как заправский шпион. Изрезала мелко-мелко,
посчитав, что подслушивателей - если таковые имеются - может
заинтересовать звук рвущейся бумаги.
Теперь переводчицы обдумывали фразы перед
тем, как произнести вслух. Незначащие разговоры предназначались для
чужих ушей, а важные поверялись бумаге. И на шутки Имара женщины
отзывались настороженно, заставляя его недоумевать. Наверное, Имар
решил, что амидарейки поддерживают смех из вежливости, а на самом
деле чужеземный юмор им непонятен.
