Когда ты станешь моей

Аннотация: Вы верите в дружбу между мужчиной и женщиной? Они верили, верили до тех пор, пока жизнь не закрутила их в свой коварный водоворот событий. Когда не ясно, кто друг, а кто враг, когда страсть затуманивает разум, а ненависть диктует коварные планы. Судьбы бьются, словно тонкий хрусталь, а сердца трещат по швам, именно в такие моменты решения становятся жёсткими, порой необдуманными, и предательство кажется закономерным.

***

- Марина, надо поговорить, - заявляет с ходу Саша.

- Тебя здороваться-то не учили, что ли? – ворчит бабуля.

- Баба Ванда, я исправлюсь, - Сашка усмехается. - Вот в следующий раз…

- Шут гороховый! - Бабушка закатывает глаза и, недовольно качая головой, идет в кухню, возмущенно бубня себе под нос.

- Ты зачем сюда пришел? 

- Поговорить, - заходит как к себе домой, закрывая дверь на защелку.

Я не успеваю вытурить его на площадку, потому отхожу подальше, вжимаясь в стенку.

- Нам не о чем.

- Ма-ри-на, - улыбается, а после смотрит в сторону кухни. - Баб Ванда, а обедать будем? - повышает голос.

Бабушка его чуть ли не проклинает, обзывая лишним ртом, но к столу зовет.

Раздражаюсь и заталкиваю Доронина в свою комнату, щелкая шпингалетом. Хватит этого цирка, мне же потом от бабушки выслушивать, не ему.

Саша оглядывается, задорно ухмыляется каким-то своим мыслям и в неожиданном для меня порыве приподымает над полом, усаживает на широкий белый подоконник.

Ежусь от его прикосновений, упираясь ладошками в Сашкины плечи, только чтобы он не вздумал лезть целоваться. Потому что по его глазам я вижу именно это. Для него нормально сделать все, что он сделал, а теперь прийти сюда как ни в чем не бывало.

- У меня день рождения в эти выходные, собираемся на даче. Я тебя приглашаю!

Долго смотрит на линию моих губ, нехотя переключая внимание на глаза.

- Не думаю, что я приду! – пытаюсь улизнуть, но его руки не позволяют, по-хамски разводя мои ноги в стороны.

Доронин устраивается между ними, и я замечаю, как поблескивают его черные зрачки.

- Хочешь расстроить именинника?

- Мы не друзья! – бормочу небрежно, прижимаясь спиной к прохладному стеклу, чтобы хоть как-то отстраниться от Доронина.

- Точно! Я тебя обидел, вел себя как мудак, знаю. Так что, придешь? - кладет руку на колено, слегка сжимая. - В этот раз обойдемся без рукоприкладства? - смотрит на свои пальцы, нагло устроившиеся на моей ножке, провокационно подбираясь к краю красной юбочки.

- Если так твой спермотоксикоз уймется, и не будет побуждать тебя ко мне клеиться, то это жертва во имя большой цели!

- Какая ты у меня гуманная, - все же прижимает меня к себе, -  я соскучился, готов каяться, повиноваться и сделать все, что ты захочешь.

- Я хочу, чтобы ты ушел, - дышу в его плечо.

- Кроме этого, - подмигивает, немного отстраняя меня от себя.

- Уйди, не трогай меня! - начинаю вырываться.

- Тихо, - сжимает очень крепко, - прости, слышишь, прости меня, - смотрит прямо в глаза, или даже в душу, - так было нужно, Марина. И ты это знаешь, - сжимает мои плечи, продолжая объяснять медленно, вдумчиво, - я никогда не хотел делать тебе больно. Слышишь?

- Нет, я говорила, я предупреждала, уходи! – отрицательно мотаю головой. - Теперь уходи, теперь я не хочу тебя видеть! Не хочу. Ты мог сделать все иначе, мог сказать мне ночью, тем утром, мог поступить хорошо, мог не причинять боль.

Он сжимает меня крепче и, стащив с подоконника, бросает на кровать. Я слышу снаружи бабушкин голос за дверью, она материт нас обоих.

- Выслушай меня!

Я подаюсь вперед, но Сашка толкает меня обратно, упираясь ладонью в мою грудь.

- Не хочу, уходи, - пытаюсь до него дотянуться, чтобы ударить.

Доронин ухмыляется, окольцовывая мои запястья, сжимает их своими ладонями и рывком тянет меня на себя.