Отбросив с лица фату, я устремила
взгляд на новоиспечённого супруга. Дамиан Риверден был хорош собой.
Строгие черты лица делали его чуть старше своего возраста, но
ничуть не портили внешность мужчины. Прожигая своим янтарным
пытливым взглядом, он присматривался, словно пытался оценить меня,
решить, достаточно ли я хороша на роль его супруги. Заострённые
скулы выдавали напряжение мужчины. Он сидел, вздёрнув подбородок, и
рассматривал меня, как товар на рынке.
Вряд ли инквизитор узнал, кто я
такая. Даже его отец, убивший мою мать, не сделал бы этого, потому
что я непохожа на неё. Я попала в этот мир, когда мне было пять, но
в памяти отчётливо отпечаталось всё: каждый шаг, каждое действие,
боль, которую испытала во время перемещения в этот мир. Я была
чужой, но меня приняли. Добрейшая ведьма приютила меня и стала
матерью, которой у меня никогда не было. Она оберегала меня и
дарила свою нежность, заботу и любовь.
А потом её отняли у меня.
— Однажды в тебе проснётся
магия, моя девочка, ведь ты здесь не просто так, — шептала мама
каждый раз, когда укладывала меня спать.
— Ты не так дурна, как мне думалось,
— заключил инквизитор после недолгого молчания.
Глаза широко распахнулись от
возмущения, и я уже хотела сказать, как много женихов сваталось ко
мне, но вовремя осекла себя: не следует дразнить зверя и вступать в
его игру. Я понятия не имела, зачем Дамиану потребовался этот брак,
но свою цель помнила хорошо: убить инквизитора и сбежать как можно
дальше отсюда.
— Зачем тебе потребовалось
прикрывать нарушившую обет мирного соглашения дочь старейшины? —
сощурился Дамиан. — Тот факт, что она забеременела от другого, не
должен был волновать тебя… Почему ты прикрыла её? Ты ведь допускала
себе мысль, что я могу разгневаться?
Я приоткрыла рот и тут же закрыла
его.
Откуда он всё это знает?
Мы были уверены, что он не обнаружит
подмены до того момента, пока не окажется на брачном ложе со
мной…
А ему известно куда больше.
Неужели кто-то поведал ненавистному
инквизитору правду? И кто мог знать её? Кроме меня, старейшины, его
дочери и её избранника, с которым она и сбежала сегодня ночью,
никто не знал о подмене. Даже священнику неизвестно, что он
обвенчал с инквизитором «фальшивку». Кроме того, боги ничего не
имели против этого брака, одобрив его.
— Я не думал, что ты заговоришь так
просто и поделишься своими секретами. Отдай мне оружие и
назовись.
До боли закусив нижнюю губу, я
сощурилась и внимательно посмотрела на супруга, который пока ещё не
стал им полноценно. И не станет. Я не собиралась ложиться в его
постель.
— Ор-ружие? Я всего лишь хотела
защитить своё поселение от вашего гнева.
— Поэтому напичкала себя флаконами с
эфирами и ядовитыми зельями, которые должны затуманить мне рассудок
и обездвижить, чтобы ты проткнула моё сердце отравленным ножом?
Жар прилил к щекам, а я с ужасом
смотрела на инквизитора, думая, что могу сказать в своё оправдание.
Кожу на голове покалывало, наверное, именно это состояние и
называли «волосы дыбом встали»? Дышать стало труднее, будто воздух
в карете раскалился и теперь обжигал лёгкие.
Переведя взгляд в окно, я устремила
его на небеса. Если боги видели всё это, то почему они позволили
мне попасть в ловушку? Мне казалось, что я продумала всё «от» и
«до», но где-то я просчиталась.
Мог ли инквизитор поймать дочь
старейшины?
И если так, что он сделал с ней?
Убил?
Ужас заполонил каждую клеточку тела,
а руки затряслись. Я облизнула пересохшие в мгновение губы и нервно
дёрнула ими, пытаясь улыбнуться. Что ещё мне оставалось сделать?
Признаться, что я собираюсь убить его?
— Ненавижу, когда меня вынуждают
повторяться, но я всё-таки повторю своё требование: отдай мне все
яды и оружие.
