Первая часть дилогии называется "Нельзя влюбляться.
Часть 1":
https://litnet.com/ru/reader/nelzya-vlyublyatsya-b397477?c=4276680
Тимур
— Зоя, давай поговорим. Пожалуйста, ответь мне.
Отправляю Рощине очередное сообщение с нового номера. Я уже
сбился со счету, какое. Может быть, сто пятое, может быть, триста
пятое. Старый номер она заблокировала и кинула в "ЧС", поэтому
оттуда никак не прорваться в эфир.
Да и с нового, я смотрю, эффекта никакого. Уже склоняюсь к
мысли, что нужно повторить взятие штурмом неприступной крепости по
имени "Рощина Зоя". Ехать к ней домой и ждать, пока она выйдет хотя
бы на балкон. А может стоит уже прибегнуть к крайним мерам и
похулиганить — залезть к ней через окно. Подумаешь, пятый
этаж...
Не выдерживаю и набираю Зою. Ожидаемо не берет. Чего я хотел
после того, как стерва Марьяна тупо слила аудио из нашей с Зоей
переписки. И ведь нашла же компромат, не поленилась облазить мой
телефон вдоль и поперек.
Когда это случилось?
А тогда, когда я побежал за Зоей, забыв про свой рюкзак с
телефоном и другими вещами. Марьяна поспешила воспользоваться
моментом.
Небось, спала и видела, как мстит мне за то, что я отшил её
самым грубым образом.
— Все услышали? — ухмылялась эта обезьяна с гранатой,
наслаждаясь своей минутой славой.
Еще бы, вся группа выпала от шок-контента: то тут, то там начали
проносится взволнованные шепотки. Стас, так вообще, выпал в
осадок.
А вот Зоя…
Еще никогда я не видел её такой разбитой, морально униженной. В
ее глазах застыло выражение ужаса, стыда и предательства. Последнее
явно было адресовано мне, кому же еще.
Ведь об этой записи знал только я. Это был мой маленький козырь,
которым я, каюсь, весьма неплохо шантажировал ботаничку.
Но в один момент все изменилось, перевернулось с ног на голову
настолько, что я забил и на наш уговор, и на то, что могу вылететь
из универа по воле матери Зои, Людоедовны.
Мне была важна лишь она. Зоя.
Но вот Марьяна, кажется, была злопамятней, чем я думал. Я
недооценил её коварство, раз она прибегнула к подобному — выставила
на всеобщее обозрение запись, где ботаничка буквально признается в
любви женишку родной сестры.
До такого могла додуматься только Ивашкина. С одной стороны, это
офигенно тупой план, потому как моральная сторона напрочь
отсутствует. Им можно руководствоваться только если хочешь мести
ради мести — после такого вряд ли стоит рассчитывать, что я буду с
ней.
С другой стороны, он гениален в своем коварстве. Марьяна выбрала
идеальное время для того, чтобы убить всех возможных зайцев, потому
как эту запись услышала даже Людоедовна. Она стояла за мной в тот
момент, когда Марьяна ставила на повтор запись.
— Что тут происходит? — не понимающе протискивается мимо меня, а
я пропускаю её вперед, хотя лучше бы не делал этого.
— Ой, вы как раз вовремя! — совсем уже мерзко скалится Марьяна и
жмет на кнопку воспроизведения.
«…Все из-за Стаса! Кто такой Стас? Это… это самый лучший
мужчина в мире… и он… боже, он жених моей родной сестры. Я так
сильно в него влюблена, что хочу сбежать с ним на край света. Вот
не смейся, Вика, возьму и расстрою им с Надей помолвку…»
У Людмилы Рудольфовны глаза на лоб лезут, и я не могу её
осуждать. Я сам, когда впервые услышал это от Зои, решил, что
полный зашквар.
Но потом… Да потом до меня доперло, что девчонка еще никого
никогда не любила, и что эта её почти детская влюбленность Стаса,
жениха Нади, не имеет ничего общего с настоящим, взрослым чувством.
Так, баловство на уровне обожания кумира, какой-нибудь поп-звезды
типа Тимоти Шаламе или Тома Харди. Не в курсе, от кого там сейчас у
девчонок срывает башню?
Понять-то понял, но было уже поздно. Боржоми не помогал, ибо
почки отказали полностью.
