– Грузовичок, миленький, только не заглохни!
Грейс Уилкокс сильнее вцепилась в руль, усилием воли заставляя двигатель работать. В салоне играла веселая рождественская музыка, но взволнованной Грейс было не до песен.
Колесные цепи хрустели по снегу. Неистово рабо тали «дворники», очищая лобовое стекло от падающего снега. Мотор кашлянул.
Она убрала ногу с педали газа. От ужаса у нее скрутило живот.
До штата Орегон сегодня вечером не добраться. Машина не поднимется на Маунт-Худ.
Грейс застряла на дороге вместе с трехлетним сыном. Была метель.
Ее трясло от страха и леденящего холода – печка выключилась час назад. В флисовой куртке и трикотажных перчатках не согреешься.
Грейс нажала на педаль газа, надеясь на чудо, и посмотрела в зеркало заднего вида.
Лиам спал в своем автомобильном кресле, положив голову на синего плюшевого слона по имени Арахис.
Мальчик был укрыт несколькими спальными мешками и одеялами.
У Грейс потеплело на душе. Лиам – лучик света в ее мрачном существовании. Ради него она живет.
– Надеюсь, тебе снится хороший сон, малыш.
Грейс понимала, что должна сделать все, чтобы мальчик был в безопасности.
Лиам устал. Уже почти одиннадцать часов, и ему давным-давно пора лежать в кроватке.
– Похоже, до Астории мы сегодня не доедем. – Ее голос дрожал от холода, разочарования и страха.
Поскорее бы добраться до северного прибрежного городка в штате Орегон, что примерно в трех часах езды от Маунт-Худ. Там они с Лиамом начнут новую жизнь.
Работала только одна фара. Грейс почти не видела дорогу из-за метели.
Двигатель звякнул, потом загрохотал и заглох.
Нужно найти где переночевать, пока машина окончательно не сломалась. Она вдруг заметила указатель. «Худ-Хамлет». Стрелка показывала направо.
Грейс понятия не имела, что такое «Худ-Хамлет». Она включила поворотник, не совсем понимая, зачем это делает в таких условиях, и свернула направо.
Колеса погрузились в глубокий снег. Снега на съезде было на полметра больше, чем на шоссе. Костяшки пальцев Грейс побелели, когда она сжала руль, как спасательный круг. Вокруг только снег и кромешная тьма.
Она наклонилась вперед, щурясь, пытаясь разглядеть, что впереди.
Т-образная развилка. Куда теперь – налево или направо?
Грейс повернула направо.
Внезапно машину повело вбок. Охнув, она сильнее вцепилась в руль:
– Нет. Нет, нет…
Вспомнив уроки вождения Деймона, она крутанула руль, и машина выровнялась.
Грейс оглянулась на Лиама – мальчик спал.
Автомобиль снова повело. Она попыталась его выровнять, но он повернулся в противоположном направлении и стал вращаться на месте.
У Грейс чаще забилось сердце.
«Все будет хорошо, детка».
Вспомнив голос Деймона, она почувствовала, как на глаза наворачиваются жгучие слезы. После его смерти все пошло наперекосяк.
Перед ней возникла стена из снега.
Напрягшись всем телом, Грейс закрыла глаза и вцепилась в руль изо всех сил.
– Деймон, помоги нам! – взмолилась она.
Машину тряхнуло, послышался жуткий металлический скрежет. Что-то хлопнуло и ударило Грейс в лицо.
Мотор заглох окончательно.
Лиам расплакался.
Грейс откашлялась:
– Лиам…
Он закричал громче. От ужаса у нее перехватило дыхание. Грейс отстегнула ремень, спущенная подушка безопасности лежала у нее на коленях.
– Сейчас, мой маленький.
Мальчик всхлипывал, икая, и кричал:
– Арахис! Где Арахис?
– Я его найду. – Она включила освещение салона.
По щекам Лиама текли слезы.
– А-рахис!
Грейс увидела игрушку, застрявшую между передним и задним сиденьями, достала ее и сунула в руки сына:
