Кофе. Божественный, великолепный! Сваренный из бобов тёплого коричнево-золотистого цвета. В турке медленно поднималась узорчатая пена.
Высокий, сутулый мужчина с всклокоченной шевелюрой снял турку с электроплиты, повернул рычажок, выключая нагрев, и осторожно перелил драгоценный напиток в подготовленную заранее чашку с весёлым котом.
Мужчина осторожно отпил горячий напиток, довольно улыбнулся и пошлёпал в свой кабинет. В его просторной квартире было три комнаты: спальня, гостиная и библиотека, по совместительству его рабочий уголок. Когда он запирался здесь – всем строго настрого запрещалось его беспокоить. Хотя, кто эти мифические они? Хозяин «апартаментов» был до не приличия одинок: ни жены, ни детей. Только приходящая домработница Надюха, да рыжий кот по кличке Бармалей.
Хозяин задержался у высокого шкафа-витрины, где под стеклом хранились его сокровища. Без иронии – коллекция заслуживала внимания и уважения любого подкованного в знании искусства человека.
Статуэтки древних богов, драгоценные изделия: браслеты из ярких изумрудов, кольца с янтарём, в змеевидном ожерелье пылали, словно брызги огня рубины. Хозяин не сдержался, прикосновением электронной пластинки к дверце открыл сокровищницу. Заиграла мелодия. Ему нравилась музыка из старой оперетты, она переносила в далёкое детство. Рука потянулась к висящей в глубине подставке в виде коралла. На одной из его веточек висел небольшой футляр красного цвета. Хозяин раскрыл его и замер, любуясь. На его ладони лежала крупная жемчужина, она, казалось, источала нежный золотистый свет. Он словно шёл из глубины идеально круглого шара. Золотой жемчуг: такой раньше добывали в тёплых морях отважные ловцы жемчуга. Но теперь всё в прошлом. После глобальной экологической катастрофы живой мир, населявший океан, изрядно поредел. Жемчуг исчез от слова совсем. У редкого экземпляра, который украшал коллекцию, было поэтическое и грустное имя – Золотая слеза моря.
«Цены ттебе нет!» – сказал хозяин жемчужине, аккуратно поместил её в футляр и повесил на искусственный коралл. После чего защелкнул дверцу и провёл электронной карточкой по небольшой панели, запечатывая сокровищницу. «Пора работать!» – мужчина поплотнее запахнул серую бесформенную кофту, под которой мелькнула белая футболка. Довершали его наряд лёгкие летние брюки и шлёпанцы. «Я дома, поэтому всё путём», – хозяин бесценной коллекции зашёл в библиотеку и остановился на минуту. Его всегда охватывал трепет от созерцания высоких книжных полок. «Это мастера, настоящие мастера, но и я не хуже», – он приблизился к огромному окну. Там, визу, жил и суетился город. Пыльное с утра солнце подслеповато освещало красные крыши зданий. Над городом, сливаясь по цвету с небом, царило море. Оно обнимало мир и шумело, предвещая перемены. Писатель видел купол готического собора, не далеко от него – музей изящных искусств. Под боком у него расположился известный в городе галерист Юлиан Инютин. «Ох, и скользкий тип!», – отметил про себя хозяин квартиры. «А вон красный автобус поехал. Наизусть помню маршрут. Когда-то мотался на другой конец города. Словно восторженный щенок бежал на сборы своей первой лит студии. Отсюда не видно, за серым зданием университета – словно воздушный шатёр варьете. Ника, Вероника, простишь ли? Давно я не баловал тебя вниманием и подарками».
Мужчина отвернулся от окна и сел за крепкий и красивый стол, который заказывал в мебельной мастерской специально. Заказ исполнили быстро и в срок, из крепкого кедра. Стол сразу располагал к серьёзным занятиям. Мужчина открыл ноутбук. Просмотрел пришедшие на почту письма.
«Добрый день, господин Игнатьев! Смею вам напомнить, мы ждём рукопись не позднее 30 числа текущего месяца. С уважением, Секретарь редакции «Триера»
