Украдкой бросаю взгляд на широкую
спину мужа. Множество свечей, запертых в стеклянных клетках
расставленных по комнате светильников, подчёркивают рельеф мускулов
и выделяют их глубокими тенями. Мощные плечи блестят от пота,
наспех стянутые шнуром волосы растрепались, придавая обычно
серьёзному и собранному лорду Хангеру неряшливый вид.
Он поднимается на ноги, позволяя
полюбоваться нижней частью хорошо сложенного тела с крепкими
бёдрами, затем берёт одежду с банкетки и начинает одеваться.
Казалось бы, я должна радоваться. Я
почти уверена, таким его мало кто видел, не верю я, что он проводит
время с другими женщинами. Красивый, сильный, имеет много власти и
денег, не душит контролем, как бывает с другими мужчинами, дарит
подарки, если я делаю всё правильно. Так, как он хочет.
Идеальный. Я должна чувствовать себя
самой счастливой. Получила всё, о чём только можно мечтать. И всё
же…
Я с трудом отрываю голову от подушки
и, прижав к груди одеяло, сажусь.
— Может останешься?
— Не неси чушь, — усмехается он, и я
слышу в том скрытую издёвку.
— Люди будут шептаться, — с досадой
замечаю я. — Раз уж мы женаты, то нужно хотя бы делать вид, что мы
семья.
Он запрокидывает голову и смеётся.
Чувствую себя невероятно глупо, будто прошу его о чём-то
аморальном…
— Айрис, — он бросает на меня
ленивый взгляд через плечо. — Ты серьёзно сейчас? Нам что теперь,
ходить за ручку в парке? Пускать розовые слюни в кофейнях? Будь
серьёзнее. Ты знаешь, для чего я на тебе женился. Знаешь, что мне
нужно. Или ты из тех глупышек, что надеются, будто после свадьбы
или того хуже рождения ребёнка у мужчины что-то резко переклинивает
в голове, и он становится другим человеком?
— Я не имела ввиду ничего
такого.
Зря я начала этот разговор.
— Что же до других людей, мне
безразлично их мнение. Если тебя что-то не устраивает, это твоя
забота.
— Я лишь сказала, что ты мог бы
просто немного…
— Нет, не мог бы. Хватит, Айрис, —
он затягивает пояс и поправляет висящие ножны и кошелёк.
Коснувшись пальцами, он хмыкает и
развязывает узелки.
— Вот, возьми, — достаёт пару монет
и швыряет мне на одеяло. — Купи себе новую тряпку или что ты там
любишь.
— Ардэн!
Монетки тихо звякают, одна из них
скатывается на пол и падает куда-то под кровать.
Внутри что-то обрывается. Я не
позволю себе эмоции, только не при нём. В горле встаёт ком, такой
тяжёлый, что даже дышать больно. Я отворачиваюсь к окну, где за
тонкими занавесками мерцают далёкие звёзды. Они кажутся такими же
недостижимыми, как мечты о семье.
Звук закрывающейся двери эхом
отдаётся в пустой комнате. Несправедливо. Я просила не так уж
много, не так ли? Каплю внимания, разговор, взгляд, в котором будет
хоть толика тепла. На любовь я даже не надеюсь, она погребена под
холодной плитой брака по расчёту.
Знала, на что шла. Но почему тогда я
чувствую себя такой грязной и униженной? Монеты на одеяле будто
издеваются надо мной своим равнодушным блеском. Мы женаты, а он
просто откупился от меня, чтобы я не мешала.
Разве такую жизнь я должна
прожить?
Какая же мерзкая сегодня погода! С
самого утра небо затянуто тяжёлыми тучами, и пошёл проливной дождь.
Такой, что ни один зонтик не спасёт: промокнешь до нитки, если
рискнёшь высунуть нос из дома. А мне как назло документы в офис
везти для отчёта. И это в собственный заслуженный выходной!
Ну и ладно. Сегодня как раз у Олечки
день рождения. Заодно и свой кондитерский презент ей захвачу сразу
в офис. Живёт она на другом конце города, так что, можно сказать,
мне подфартило.
Работаю я в бухгалтерской компании,
хотя всегда хотела стать кондитером. Не срослось. Денег на
дорогостоящие курсы не нашлось, а местный бухгалтерский колледж
набирал без экзаменов.
