Последним, что я помню, был хруст пробитого льда и наполнившая
легкие ледяная вода. Помню холод, промораживающий до костей.
Последним, что я подумала, стало: “Хоть бы не было так
холодно”.
И все исчезло.
Абсолютно все.
***
Приходить в себя, вопреки ожиданиям, оказалось не больно.
Скорее, странно.
Я чувствовала под собой что-то твердое, вроде большого каменного
стола. На мне была легкая одежда, а мои волосы мягко ерошил
гуляющий по комнате ветер. Холодно мне и впрямь не было.
Вот только я не чувствовала собственного тела.
Так бывает, когда отсидишь ногу — до момента, пока в нее не
вопьются болезненные иголочки. Вместо них было ощущение, что
собственное тело — не мое, чужое.
И пространство тоже было чужим. Я не могла шевельнуться, потому
разглядывала лишь то, что было доступно — низкий каменный потолок.
Как будто я находилась в пещере. Вот только заливал ее ровный белый
свет.
Чьи-то сильные руки подхватили меня под спину и чуть приподняли.
Хоть их, как и каменную поверхность под собой, я могла ощущать. И
на том спасибо. И все же меня сковал изнутри ужас.
Где я? Что со мной?!
— Вот так, аккуратно, давай мы тебя посадим, — прозвучал над
ухом мягкий мужской голос.
Я скосила глаза вправо, чтобы разглядеть его обладателя. Густые
темные волосы, привлекательное лицо с такими же мягкими чертами и
улыбкой, застывшей в светло-карих глазах. Уголки губ были
приподняты.
Странно, на что способен один чужой взгляд. Я все еще была
скована страхом… и чем-то еще, не позволяющим мне шевельнуться, но
внутренне как будто немного расслабилась.
Как будто это карие глаза внушили мне: все будет хорошо.
Незнакомец придал мне сидячее положение, и я смогла осмотреться.
Увиденное повергло меня если не в шок, то в сильное недоумение.
Это и впрямь была комната, словно вырубленная в камне.
Просторная, но почти полностью пустая. В центре стоял каменный
постамент, на котором лежала я. В одной из стен вырезаны полки, у
другой стоял заваленный различными деталями и вещицами стол. Вдали
виднелась дверь — тяжелая, кованая, старинная.
И… все. Больше здесь не было ничего.
Вторая странность: наши одежды. Незнакомец был облачен во что-то
вроде светлой рясы или глухого плаща до пола, расписанного голубыми
и серебряными узорами. А на мне было нежно-голубое платье из
тончайшей, прозрачной местами ткани, текучей и нежной. Платье цвета
льда…
Я вздрогнула от пронзивших мысли воспоминаний. Мост, ледяная
вода… Это случилось со мной на самом деле? Но почему я больше
ничего не могу вспомнить? Даже собственное имя?
Однако я и впрямь вздрогнула. А значит, ко мне понемногу
возвращался контроль над телом. Незнакомец тоже это заметил и
улыбнулся мне.
— Постепенно ты научишься двигаться.
Подождите… Что значит “научишься”?!
— Не волнуйся, понимание придет само.
Я открыла рот, чтобы расспросить его о происходящем, но из моего
рта вырвался только слабый хрип. Кареглазый как будто удивился
тому, что я пыталась заговорить.
— Не все сразу, ладно? Тебе лишь нужно научиться чувствовать
собственное тело. Уверен, это скоро произойдет.
Голос незнакомца был мягок и полон сочувствия. И я позволила
себе ему поверить. И дело не в наивности, и не в излишней
доверчивости. Просто в обратном случае паника могла захлестнуть
меня с головой.
А он тем временем принялся разминать мои пальцы. Сначала мягко
массировал их, затем осторожно сгибал. Прежняя я от столь
чувственных действий (а они у незнакомца выходили именно такими)
непременно покраснела бы.
Нынешняя я не чувствовала ни холода, ни тепла, приливающего к
щекам.
Но собственные пальцы и прикосновение незнакомца к ним я ощущала
так остро… Казалось, его касания оставляют огненные дорожки на моей
коже. Как только он отпустил мою руку, это восхитительное ощущение
исчезло.
