УДК 82.344
ББК 84(2)6
Горбунова А.
Нет никакой Москвы / Горбунова А… – М.: Индивидуум, Эксмо, 2024. – (Серия «vol.»).
ISBN 978-5-907696-73-0
© Алла Горбунова, 2024
© ООО «Издательство «Эксмо», 2024
* * *
Один человек делал удивительные конфеты ручной работы. А что же было в них удивительного? Пожалуй, именно то, что обычно и считается на свете удивительным: они были не тем, чем они кажутся. Чем же они были? Лекарством от смерти. Чем же они казались? Конфетами. Этот человек продавал свои конфеты на сайте, где было написано: «Удивительно вкусные, сладкие конфеты, обладающие некоторыми особыми свойствами. Все только натуральное, делаю сам, заказывать так-то». Со временем люди расчухали, что это не конфеты, а лекарство от смерти, это мало кому понравилось, и человека стали судить. «Ты обещал нам конфеты, а сам продавал лекарство от смерти, – обвиняли его люди, – ты писал, что твои конфеты удивительно вкусные и сладкие, но они невыносимо горькие!» «А на мой вкус они очень даже сладкие, может, немножко своеобразные, но не так уж прямо чтобы невыносимо горькие, и вообще на вкус и цвет товарища нет, – ответил человек, – а что я не указал на сайте, что это лекарство от смерти – так то был рекламный сайт, а кто на них пишет всю правду? Кое на что я тем не менее намекнул, указал, что они обладают некоторыми особыми свойствами. А если бы прямо так и написал, что это лекарство от смерти, никто бы и вовсе не стал их покупать, я это прекрасно понимаю». «Ты понимаешь, что ты со всеми нами сделал этими своими конфетами?» «Понимаю, теперь вы будете жить вечно». «Зачем ты это сделал? Ты хотел облагодетельствовать человечество, подсовывая людям вместо конфет лекарство от смерти?» «Господь с вами, и в мыслях такого не было. Просто я всю жизнь пытался сделать обычные, нормальные, вкусные конфеты, а получалось всегда вместо этого лекарство от смерти. И что бы ни делал – из всего получалось лекарство от смерти. А я же не могу вообще ничего не делать. Вот я и стал делать то, что могу, у меня и выбора никакого не было. Я, кстати, много чего делаю – не только конфеты. Делаю ручную косметику, всякие шарики для ванн. Делаю посуду ручной работы. Делаю очень красивые блокноты, ни один не похож на другой. Сам пеку хлеб и булочки, держу маленькую пекарню. И много-много-много чего еще. В каждом городе мира есть точки, где можно купить мою продукцию». «Мы осуждаем тебя, – сказали люди, – лекарство от смерти нельзя втюхивать под видом чего-то другого. Лекарство от смерти можно только предлагать открыто, чтобы люди выбирали его осознанно. И лекарство от смерти нельзя продавать, его можно только давать бесплатно, как дар. За нарушение всех этих правил и истин мы приговариваем тебя к смерти». «Вы во всем правы, – сказал человек, – только ничего не получится, потому что все мы уже давно бессмертны».
I. Надо меняться
→ Во что верят суфии?
«Привет, я Олаф, люблю жаркие объятия!» – поздоровался Игнат с рабочим из Таджикистана. Игнату только исполнилось четыре года, Рустаму – так зовут рабочего – на вид лет тридцать пять. Рустам смуглый, поджарый, сухой, как будто обгоревший на солнце, его большие ступни вдеты в черные резиновые шлепки, а длинные ноги кажутся особенно худыми в свободных сине-черных спортивных шортах. На теле – легкая футболка бордового цвета. Олаф с его любовью к жарким объятиям – это снеговик из мультфильма «Холодное сердце», который только что посмотрел Игнат. На улице – майская жара, она держится уже неделю, и за эту неделю листья на деревьях стремительно пошли в рост, распустились одуванчики на берегу речки, а только что посаженная на участке спирея и один из саженцев яблонь расцвели буквально на следующий день после того, как оказались погружены в местную почву. В такую жару, конечно, снеговик Олаф должен растаять, если над ним не будет собственной маленькой тучки, из которой идет снег. Рустам шуточно раскрыл руки после того, как Игнат ему представился, – изобразил жаркие объятия. Игнат – белобрысый, лопоухий, тоже худенький и высокий для своих четырех лет мальчишка, с длинными золотистыми ресницами. Хоть он и представился Олафом, в дальнейшем Рустам называл его не иначе как Красавчик. Игнат любит повторять фразы, которые где-то услышал, которые ему кажутся смешными или красивыми. Он может подолгу вести странные, причудливые монологи, на ходу фантазируя, придумывая небылицы, вплавляя их в реальность, и сам верит в свои фантазии. Игнат не знает разницы между игрой и серьезностью, между смешным и глупым, между тем, что есть, и тем, чего ему просто хочется.
