– Мира, зайди ко мне в кабинет, пожалуйста, – просит мой босс по связи именно тогда, когда я уже собиралась пойти домой.
Вздыхаю и смотрю на часы. Макар наверняка ждёт меня уже минут двадцать.
Вхожу в кабинет робким шагом. Когда Владимир Александрович поднимает на меня свой взгляд, я буквально вжимаюсь в землю. Никак не могу привыкнуть к его виду. Два месяца работаю его помощницей, а каждый раз смотрю на него как в первый раз. Деловой костюм, галстук, щетина на лице, прямой нос… в целом, обычный мужчина средних лет, разве только очень высокий и сильный. Но я никак не пойму, что именно в нем заставляет меня дрожать.
– Мира, у тебя скоро сессия?
– Да, – выдавливаю из себя, как будто он у меня не про университет спросил, а что-то страшное.
Я, наверное, в его глазах выгляжу как пугливый ребёнок. Да я для него и есть ребёнок. Разница в возрасте между нами ощутимая. Мне только исполнилось двадцать два, а ему тридцать семь.
– Напиши заявление, я дам тебе отпуск.
– Не стоит, – начинаю говорить, но замираю из-за его тёмных глаз, которые смотрят на меня, не моргая.
– Хорошо, – отвечаю быстро.
Хотя знаю, что это лишнее. Работаю я у него неполный рабочий день. Прихожу после университета. Распечатываю документы, даю на подпись, выполняю мелкие поручения. Зачем мне «отпуск» для сессии?
– Тебя подвезти домой? – вдруг спрашивает босс.
– Что? Нет, не нужно, – я заливаясь краской. С чего такое предложение? Владимир Александрович никогда раньше не предлагал отвезти меня домой…
– Меня парень ждёт, – признаюсь и ещё больше смущаюсь.
И зачем, спрашивается, я выдала эту информацию? Какая ему разница, кто меня ждёт?
Может, мне кажется, но лицо Владимира Александровича становится ещё более серьезным. На лбу появляются две четкие линии, а скулы напрягаются.
Нерешительно уточняю:
– Я могу пойти?
– Нет, сядь.
Звучит как настоящий приказ, и я приземляюсь на ближайший стул.
Некоторое время босс смотрит на меня, скрестив руки. Засматриваюсь на большой перстень у него на пальце. Кто вообще в наше время носит перстень? Но ему идет, надо сказать, сразу возникают ассоциации с графами из прошлого…
– У вас все серьезно? – спрашивает босс, прерывая мои мысли.
– Что?
Я в полном замешательстве.
– Почему вы спрашиваете?
– Ответь на мой вопрос, Мира.
Я хмурюсь. Не собираюсь я тут рассказывать про мою личную жизнь:
– Серьезно, – говорю одно слово и добавляю:
– Объясните мне, в чем дело.
– Ты скоро окончишь университет. Хотел обсудить с тобой перспективы…
– Перспективы? Какие перспективы?
– Ты же не секретаршей пришла работать в мою юридическую фирму? Наверное, у тебя есть планы стать юристом?
Я сглатываю ком в горле. На самом деле в эту юридическую фирму меня устроил отец, у него тут работает старый приятель, который посуетился и рассказал мне про место помощницы. Честно говоря, мне до сих пор кажется, что меня взяли по блату. Пока моя работа совсем не связана с юриспруденцией, но отец очень доволен, что я работаю в самой лучшей юридической фирме нашего города.
А уж как он боготворит моего начальника и говорить не стоит. Владимир Александрович то… Владимир Александрович это… как будто он с ним знаком. Он даже собирает вырезки из газет, словно мой босс знаменитость.
Но в чем-то я согласна с отцом. Мой начальник – необычный человек. Работает юристом по воле сердца, а у самого в городе есть завод, и, в общем-то, он человек очень богатый. Мог бы не работать, а сам копается во всех этих скучных юридических делах.
– Ну, так что? Какие у тебя планы, Мира? – напоминает о своем присутствии Владимир Александрович. Я так задумалась, что успела забыть, что все ещё сижу перед ним.
– Честно говоря, я не знаю, чем хочу заниматься после университета.
