Кира
— Хм... А что, в принципе, сойдешь,
— слышу за спиной задумчивый голос начальницы. — Кира, пойдем со
мной. Быстрее, времени нет.
Я застываю. В одной руке держу на
весу практически пустую банку с кофе, во второй — ложку.
Потом до меня доходит смысл
сказанного начальницей. Я недоуменно хлопаю ресницами. Что значит
«в принципе, сойдешь»? Куда это я сойду? Для чего сойду?
И вообще, если уж на то пошло, меня
тут быть не должно, ведь рабочий день закончился два часа
назад.
Я печально вздыхаю. Что начальнице
понадобилось от меня в такое время?
Хочется притвориться, что меня
нет... Мимикрировать под стену. Жаль, не выйдет: на мне красная
кофта. На фоне светло-бежевых стен офиса я смотрюсь ярким
пятном.
— Ки-и-ира-а-а... — недовольно и
будто бы нервно тянет начальница.
Щелк. Это выключается чайник, и я
тоскливо смотрю на струю пара, что идет из его носика. Судя по
всему, выпить кофе и спокойно разгрести накопившиеся бумаги мне не
удастся.
Я с сожалением возвращаю банку с
кофе на стол, разворачиваюсь и надеваю на лицо дежурную улыбку.
— Да, Светлана Николаевна? Что
случилось?
Мне не показалось: начальница явно
нервничает. Вон как хмурится и прикусывает губу. А ведь она всегда
предельно собрана и невозмутима.
Ее нервозность передается и мне. Да
что произошло-то?
— Ничего такого, — машет она рукой с
тонкими длинными пальцами, — тебе всего лишь нужно постоять с
девочками-моделями в зале. Минут десять, ну, от силы двадцать.
Пойдем, по пути все объясню.
До зала, где тренируются модели,
идти несколько минут. Всего-то и нужно, что спуститься на этаж
ниже.
Я не успеваю даже пикнуть, как
Светлана Николаевна разворачивается, одергивая полы белого пиджака,
и цокает шпильками по кафельному полу. За ней тянется шлейф ее
любимых духов с жасмином.
— В общем, к нам вот-вот приедет...
— начинает она, но в это время звонит ее телефон, и она
отвлекается.
Кто к нам приедет? Жаль, она не
успела договорить, остается только гадать.
Я нехотя спешу за начальницей и
думаю о своем. Точнее о том, что инициатива явно наказуема. По
крайней мере сегодня вечером. Не останься я в офисе, не топала бы
сейчас за начальницей, не понимая, что к чему.
Те, кому есть для чего и к кому
торопиться домой, разошлись.
Я бы и рада тоже спешить с работы
домой, да не к кому. Мои последние двухлетние отношения бесславно
закончились больше года назад, и с тех пор я одна.
Короче говоря, дома меня ждут только
три кактуса, так что я частенько задерживаюсь, чтобы потрудиться в
тишине.
В модельном агентстве, где я работаю
офис-менеджером, днем шумно настолько, что я не слышу даже
собственных мыслей. Вечер — самое спокойное время. Обычно.
За день я так набегалась с разными
поручениями, что ноги гудят, но я послушно топаю за Светланой
Николаевной. Кто я такая, чтобы отказывать начальству? Тем более
что работаю тут всего два месяца.
Иду и пытаюсь понять, с какой такой
целью мне надо стоять рядом с моделями. Светлана Николаевна это
что, серьезно? Где я и где они?
Тем временем начальница кладет
трубку и останавливается у дверей в зал так резко, что я за малым в
нее не вписываюсь.
Она разворачивается ко мне и
проникновенно смотрит в глаза.
— Кира, времени объяснять нет,
Максим Романович уже подъезжает. Он попросил собрать в зале десять
лучших моделей, и десятая застряла в пробке. Ты ведь знаешь, как он
не любит, когда опаздывают и тем более когда не выполняют его
приказы?
Я лишь округляю глаза. Вообще-то не
знаю.
Но о генеральном директоре нашего
модельного агентства ходит немало легенд. И сплетен. И слухов.
Мне пока не доводилось видеть его в
офисе, потому что он решает все вопросы через заместителей, а сам
появляется тут крайне редко.
