Нина

Нина машинально водила пальцем по краю кухонного стола, вслушиваясь в тишину на другом конце провода. Муж только что закончил рассказывать о задержке в командировке, но почему-то не повесил трубку. И в этой неловкой паузе она услышала то, чего не должна была слышать – легкий женский смех где-то на заднем плане.

– Серёж, ты еще здесь? – спросила она, стараясь, чтобы голос звучал как можно более обыденно.

– Да-да, – торопливо ответил он. – Просто замотался совсем с этими совещаниями.

Нина закрыла глаза. Тот смех… Он был таким беззаботным, таким молодым.

– А кто это там с тобой? – вопрос вырвался сам собой, хотя она не собиралась его задавать.

Пауза. Одна секунда, вторая.

– Это? А, это просто телевизор в номере, – голос мужа звучал чуть выше обычного. – Я его приглушу.

– Телевизор… – медленно повторила Нина. – В десять утра?

– Ну да, утренние новости, – теперь в его голосе появилось раздражение. – Что тут такого?

Нина встала из-за стола и подошла к окну. На улице падал мокрый октябрьский снег, превращаясь в слякоть под ногами редких прохожих.

– Ничего, – ответила она после долгой паузы. – Просто показалось, что смех был… какой-то очень близкий. Не как из телевизора.

– Нин, ну что за паранойя? – В его голосе появились знакомые нотки – эта особая интонация, когда он пытался представить её глупой и мнительной. – Я тут работаю как проклятый, а ты…

– Как её зовут, Серёж?

Тишина. Только едва слышное дыхание в трубке.

– Что за бред? – наконец выдавил он. – Я в гостинице, один…

– Серёж, – перебила его Нина, удивляясь собственному спокойствию, – я слышу, как она пытается не дышать. Передай ей, пусть не старается так сильно.

Где-то на том конце провода что-то упало – кажется, чашка или стакан.

– Я перезвоню позже, – отрезал муж. – Когда ты будешь в более адекватном состоянии.

Нина смотрела на телефон в своей руке. Гудки отбоя звучали как-то особенно пронзительно в утренней тишине квартиры. За окном продолжал падать снег, а она вдруг поймала себя на странной мысли – интересно, эта девушка тоже сейчас переживает? Или ей до сих пор весело?

Телефон в её руке завибрировал – пришло сообщение. "Прости. Давай поговорим вечером."

Нина положила телефон на подоконник и прислонилась лбом к холодному стеклу. Первый снег в этом году выдался каким-то особенно обильным.

Весь день Нина провела как в тумане. Механически переставляла вещи с места на место, пыталась читать книгу, но строчки расплывались перед глазами. В какой-то момент она поймала своё отражение в зеркале прихожей и не узнала себя – бледное лицо, потухший взгляд.

– Соберись, – сказала она своему отражению. – Ты же догадывалась, что рано или поздно это случится.

Догадывалась ли? Возможно. Были звоночки – задержки на работе, командировки, которые становились всё длиннее, отстранённость в разговорах. Но догадываться и столкнуться с реальностью – совершенно разные вещи.

Телефон молчал весь день. Ни звонков, ни сообщений. Только ближе к вечеру пришло короткое: "Буду через час. Нам нужно поговорить."

Нина села в кресло у окна. Снег уже перестал, но небо оставалось низким и тяжёлым. Она думала о том, как странно устроена жизнь – утром ты просыпаешься в одной реальности, а к вечеру она рассыпается как карточный домик от случайно услышанного смеха.

Звук ключа в замке раздался ровно через час. Нина не обернулась.

– Привет, – голос Сергея звучал глухо.

– Привет, – ответила она, продолжая смотреть в окно.

– Слушай, насчёт утра… – он замялся. – Это всё не то, что ты подумала.

Нина медленно повернулась к нему. В свете уличного фонаря его лицо казалось особенно усталым.

– А что я подумала, Серёж? – спросила она тихо. – Расскажи мне, что я подумала, когда услышала, как какая-то девушка смеётся рядом с моим мужем в гостиничном номере?