Светило яркое солнце, словно пыталось зажечь даже самые мрачные уголки этого выжженого мира. Номад, мчащийся на своем мотоцикле, ощущал, как ветер буйно играет с его волосами, принося с собой запахи засохшей земли и старых воспоминаний. За ним тянулся облако пыли, и чувствовал он себя так, будто оставлял позади не только следы на трассе, но и сами воспоминания.
"Как же далеко я ушел от привычной жизни," – думал он, прокручивая в голове моменты прошлого. В мире, полным надежд и мечтаний, он когда-то тоже был частью чего-то большего, частью общества, семьи. Но всё это осталось в тени – в мире, где надежды и мечты поглотила тьма.
Сзади раздался глухой звук. Номад оглянулся, но ничего не увидел. "Привидения," – усмехнулся он про себя. Как же много их здесь, в этой пустыне, и все они не оставляют его в покое. Простые вопросы о том, кто он на самом деле, о том, зачем бродит по этому хаосу, закрадывались в его голову. Но каждый раз, когда эти вопросы возникали, Номад возвращался к тому, что у него было – к арбалету на плече и к загадочной книге, хранящей тайные знания.
"Эта книга," – думал он, снова сводя взгляд на обложку, скрытую под изношенной тканью. Она была его путеводной звездой в этом безбрежном море отчаяния. Не однажды она спасала его, открывая двери, о которых он даже не догадывался. "Что за сила заключена в этом свитке? И почему она внезапно стала важной для меня?"
Каждый рывок его мотоцикла отдалял его от прошлого, но в то же время приближал к неизвестному будущему. "Прежде всего, я должен выжить. Я должен найти других. Я не могу позволить себе пасть, не могу оставить этот мир без надежды."
Спускаясь с небольшой горы, Номад заметил впереди очертания городка, заброшенного и загадочного. "Где-то там, возможно, есть выжившие," – подумал он, приоткрыв рот и впитывая свежий воздух. "Может, там еще остались люди, которые помнят, что значит жить?"
Уже вблизи, он мог ощутить напряжение в воздухе. Гулких звуков не слышно. Пустота была чересчур давящей. Он нахмурился. "Либо здесь действительно никого нет, либо они слишком напуганы, чтобы показываться. И что же даст мне эта весть? Надежда или очередной удар судьбы?"
Внутренние голосы продолжали говорить, будто призывали его остановиться и прислушаться к сердцебиениям этого местечка, которое когда-то было полным жизни. "Но я Номад," – прошептал он вслух. "Я должен продолжать. Я был создан для действия."
Уже приближаясь к центральной площади, он остервенело воскликнул: "Никогда не знаешь, что тебя ждет за углом. Но я не могу позволить страху управлять мной. Я должен следовать своей судьбе и делать то, что должен."
С каждым новым оборотом мотора его дух становился всё более решительным. Он понимал, что впереди его ожидает неизвестность. Но это и было его истинным предназначением – неустанно искать, неустанно сражаться. В одиноких путешествиях, в тишине и в хаосе, он был и всегда будет Номадом.
Городок, который он заметил издалека, оказался гораздо менее впечатляющим, чем он надеялся. Разрушенные здания, обвалившиеся крыши и безмолвные улицы производили гнетущее впечатление. Даже тени, отбрасываемые его мотоциклом, казались осуждающими. Номад сбавил скорость, позволив себе оглянуться вокруг. Несмотря на запустение, в воздухе все же витала легкая надежда.
"Наверное, кто-то остался в живых," – произнес он шёпотом, недоверчиво сверкая глазами. "Как-то так бывает – среди руин всегда найдется тот, кто не сдался."
Подъехав к одной из крошечных лавок, он остановил мотоцикл и осмотрелся. Дверь, покосившись, болталась на Hinges, как будто показывая ему путь внутрь. "Словно старый призрак, зовущий меня в свою обитель," – усмехнулся он, осознавая, что его смелость и любопытство скорее играют против него.
