© Центр исследований белорусской культуры, языка и литературы, 2023
© Оформление. РУП «Издательский дом «Беларуская навука», 2023
Развитие компьютерных технологий на рубеже XX–XXI вв. привело к радикальному переустройству всех областей общественной жизни: политической, экономической, культурной. Неотъемлемой частью человеческого существования стали явления и предметы, бывшие невообразимыми еще в середине ХХ в.: портативные компьютеры, мобильные устройства, беспроводной интернет. Такие последствия цифровой революции, как рост трудовой мобильности и распространение удаленной работы, формирование экономики совместного потребления (шеринг-экономики) в сфере общественного транспорта и аренды жилья, развитие автоматизированных систем контроля человеческого и транспортного потока постепенно изменяют сценарии жизни в крупных городах. Новые формы деятельности требуют новых способов организации труда: коворкингов, креативных кластеров, удаленных рабочих мест. В совокупности эти явления преобразуют не только способы взаимодействия человека и среды, но и подходы к организации и физическому наполнению пространства, что накладывает отпечаток на выразительное решение новейшей архитектуры. Цифровые технологии применяются для восстановления разрушенной инфраструктуры, реставрации пострадавших и воссоздания уничтоженных памятников материальной культуры, что обуславливает высокую актуальность проблематики цифровой архитектуры не только для белорусской, но и для сирийской науки.
Культура информационного общества определяет образный язык новейшей архитектуры и методологию формообразования, основанную на использовании компьютерных программ. Информационные технологии принципиально усложняют проектирование, использование и восприятие среды как в масштабе частного жилья, так и на макроуровне крупных городских образований. Возникают способные к самоуправлению системы, имитирующие свойства живых организмов: «умный дом» и «умный город». Цифровизация затронула все стадии разработки проекта: в компьютерных программах создаются эскизы и трехмерные модели, которые архитектор показывает заказчику, архитектурные и строительные чертежи. В 1990–2010-е годы ручная графика была практически полностью вытеснена из архитектурной деятельности. Наряду с программами, работа в которых, на первый взгляд, принципиально не отличается от черчения на листе бумаги, в 1990-е годы появляются приложения, предполагающие качественно новые способы формирования образа, которые задает не линейный рисунок или вылепленная модель, а система формул и параметров. Внедрение этих инноваций в строительство позволило возводить уникальные выразительные здания сложных обтекаемых очертаний, подобных которым ранее не существовало в мировой архитектуре. Тем не менее, механизм влияния социокультурного контекста информационного общества рубежа XX–XXI вв. и новых средств проектирования на тенденции развития архитектуры не в полной мере изучен в современном искусствоведении и теории архитектуры.
Помимо изменения морфологии архитектуры, дигитализация проектирования приводит к усложнению пространственной организации среды. Необходимость отражать возрастающую роль информационных технологий в повседневности заставляет архитектора активнее полагаться на системы трехмерного моделирования, автоматизированного проектирования, инженерии и подготовки проекта к производству, что ведет к частичной утрате контроля над процессом формообразования. Не архитектор и не заказчик, не общественные интересы, а сами информационные технологии зачастую диктуют постановку архитектурной проблемы и способы ее решения, что приводит к непропорционально сильной зависимости конечного результата – архитектурного образа – от инструмента его создания. Найти выход из сложившейся ситуации невозможно, оставаясь в рамках заданной ей парадигмы – издержки компьютерного проектирования не компенсируются его же средствами. Поэтому в архитектуре остро стоит проблема поиска стратегий, соединяющих инновационные компьютерные и доцифровые средства разработки проекта. Одной из таких стратегий является возврат к мануальному созданию архитектурной образности и к пониманию архитектуры как одного из пластических искусств. Поиск путей гуманизации цифрового формообразования производится в искусствоведческих и архитектуроведческих критических публикациях, но практически не затронут в мировом и белорусском научном искусствоведении.
