Мне не давали покоя странные голоса, бубнящие что-то на ухо,
нарушающие мое умиротворение. Словно назойливые мухи, жужжащие
вокруг, от которых никак не отмахнуться. Хотелось крикнуть им,
чтобы отстали, но не смогла издать ни звука, словно у меня не было
рта. А потом я снова ощутила собственное тело, и окружающая меня
тьма, уютная и невозмутимая, взорвалась вспышкой сверхновой,
ослепляя и возвращая к жизни.
Что это со мной? Где я?
Последнее, что я запомнила перед тем, как отключилась – это
испуганное лицо ребенка, которого я вытащила на себе из огня.
Бедняжка спрятался под стол, и я отыскала его в последний момент,
когда всех детей из садика эвакуировали. Услышала плач, пробираясь
к выходу, и чуть с ума не сошла, пока отыскала его.
Пожарные прибыли слишком поздно, и огонь успел распространиться
по всему зданию, поэтому пока мы добрались до выхода, я успела
надышаться дыма так, что потемнело в глазах. А что случилось потом,
я плохо запомнила. Кажется, на нас что-то упало, и я закрыла
ребенка собой. А после все погрузилось во тьму... И очнулась я уже
в этом странном месте.
В глаза будто песка насыпали, а горло саднило, и жутко хотелось
пить. С трудом проморгавшись, я с удивлением поняла, что оказалась
в месте, нисколько не похожим на детский сад.
Что это? Какой-то чердак? Как же тут темно и пыльно...
А потом до меня дошла еще одна вещь.
Какого черта?! Почему я сижу, привязанная к стулу?
Все тело онемело, будто я просидела тут довольно долго, и каждое
движение отдавалось болью. Я попыталась пошевелиться, но не смогла
из-за веревок, которые впились в меня с такой силой, что я почти не
чувствовала ни рук, ни ног.
- Ох, божечки, она пришла в себя! - услышала я сбоку
взволнованный женский голос. - Дарий, отвязывай ее скорей!
- Я уж думал, она того, на тот свет отошла, - пробурчал, видимо,
тот самый Дарий, стоящий где-то у меня за спиной. - Сколько она
здесь, Фелиция? Час, два? Эта паршивка мелкая опять учудила, а нам
расхлебывай. Еще и граф вернется нескоро, совсем управы на нее
нет!
Это они обо мне, что ли? Хотя, вряд ли, скорей о какой-то
девочке. Так это она меня, что ли, привязала? Вот дела...
Чьи-то пальцы коснулись меня, и давление веревок ослабло. Но,
кажется, только они меня и удерживали на стуле, потому что я сразу
же завалилась вперед, сползая на пол. И точно бы упала, если бы не
мужчина, что тут же подхватил мою безвольную тушку. А после перед
лицом замаячил странного вида фонарь, какой только в музеях увидеть
можно было, и я зажмурилась от его света.
- Элиза, деточка, как ты себя чувствуешь? - заботливо
поинтересовалась Фелиция, чье лицо виделось мне размытым пятном. -
Встать сможешь?
Слабо покачав головой, чуть снова не упала, такая слабость меня
охватила.
Да что происходит? И почему она так странно мое имя произнесла?
Я же Лиза, а не какая-то там Элиза.
- Дарий, придется тебе ее на руках нести, - резюмировала
женщина. - Давай, поторопись, пока она снова сознания не потеряла.
Да и Анабель без присмотра бегает. Опять ведь дел натворит.
Я уже ни черта не понимала, и происходящее все больше казалось
каким-то сном. Странное место, незнакомые имена... Может, я вообще,
без сознания в больнице лежу, а все это мне только чудится?
Но когда Дарий поднял меня на руки, очередная вспышка острой
боли, пронзившая тело, заставила передумать. Нет, это точно все
по-настоящему!
Мужчина со мной на руках медленно спустился с чердака по шаткой
лестнице, едва не уронив. И я вцепилась в него, что есть силы, с
изумлением разглядывая все вокруг сквозь пелену застившего глаза
тумана. Увешанный картинами коридор, обшитый деревянными панелями,
какие-то странные светильники на стенах, непривычный зеленоватый
свет – увиденное напугало меня и встревожило, ведь это место
совершенно ничего мне не напоминало, и казалось, будто здесь время
остановилось. Века этак два назад.
