Духовно-нравственные ориентиры живут внутри каждого индивида еще от утробы матери. И насколько богат внутренний мир, настолько разнообразны таланты детей и взрослых. В романе Нюта прослеживается взросление девочки подростка через внутренние диалоги и сложные взаимоотношения с социумом. Бесконечно талантливая девочка Нюта ведет сверстников и взрослых по правильному пути высокой нравственности через поступки, через театральную игру, через свои дневники. В романе используется классический прием шедевров – фильм в фильме, спектакль в спектакле, экран в экране, наблюдение за наблюдающими. Через диалоги раскрываются выпуклые и яркие индивидуальности со своими причудами и фобиями. Нюта (автор) искусно ведет зрителя (читателя) от сумерков душевных и малодушия к поступкам благородным. Симпатии попеременно меняются местами от эпизода к эпизоду. Нюта иногда отталкивает, иногда притягивает, лечащие врачи как статисты превращаются по ходу сценария в ангелов света. Автор микширует музыку, живопись, партитуру души, саундтрек, космический танец любви и превращает банальную историю больной девочки-шизофренички в мюзикл с потрясающей историей любви.
Второй том романа Нюта это развитие сюжета взаимоотношений с Дени и с его отцом Алексом Миллер, тяжелые разговоры с подругами в состоянии мании преследования и чувства вины за несовершенные поступки. Дневники главного героя наполняются новыми образами и смыслами, так как взросление и укрепление характера делают ее опытным лидером и выявляют ее таланты живописца, художника слова. Замысловатым сюжетом Нюта получает наследство от княжны Мещерской, она становится виновником скандала вокруг яхт клуба Миллера. Нюта ждет из Армии Дени, но вынуждена ехать к нему, так как он находится в безнадежном состоянии и только ее любовь может исцелить Дени. Восемнадцатилетняя Нюта поступает как легкомысленная барышня, но пишет и творит как многоопытный художник. Они с Дени уезжают на двенадцатимесячные курсы в Лондон. Там у нее случился кризис жанра, кризис личности, кризис финансовый, фиаско в любви и разочарования. И кризис приводят ее в Церковь, где она находит временное успокоение и гармонию.
Виновность при невинности
Чувство вины не проходило, не рассеивалось и сгущалось как кисель, как туман в низине Волги, заполняя все закрома мозга, души, тела. До кончиков пальцев на ногах и до подошвы, которые холодели при одной мысли, что разоблачение неминуемо ударит по репутации. Темперамент и сущность предателя невозможно скрыть – они на виду у всех, и все тычут пальцем в сторону предателя. А что я такого сделала, что меня должны преследовать? Но я наследила. Нагрешила. Оставила след. Они идут за мной по следу. Я так тщательно все скрыла и замела следы. Притворилась невинной, веду себя паинькой. Но они догадываются. У них пока нет доказательств. И я мысленно прячу доказательства. Вот. Ты задумала преступление и скрываешь улики. Ты это сделала. Теперь ты прячешься как преступник. А что я сделала? Ничего такого особенного. Но тебя все равно поймают и накажут. А за что? За то, что ты видела, знала, соучаствовала, совершала, таилась и публиковала. А как надо было? А надо было не таится и сразу прийти и все рассказать. Кому рассказать? Да рядом ведь никого нет, кому можно такое раскрыть. Самой себе тяжело признаться, что способна на такую изощренную продуманную пакостную мысль, которая превратилась в такой же отвратительный поступок. Предала. Предала как самая последняя иудушка. Самое сокровенное и ценное предала. Вошла в доверие, натоптала грязными ногами. Мне доверили самое ценное. А я украла и предала. И вот теперь скрываюсь. Но меня преследуют. Один шаг еще и меня раскроют как предателя. Невозможно больше скрываться. Раскроюсь. Признаюсь. Чувство вины не проходит после тревожного сна. Это снится мне не первый раз. Пытаюсь себя успокоить что это всего лишь сон, но почему-то вина ложится на меня и после пробуждения от сна. Начинаю перебирать и вспоминать: Полина, папа, мама, Ася, Надежда, Вторая Надежда, Сергей, Дима, Дени, Бела Флора, родители Дени. Да. Точно родители Дени. Я виновата перед ними. Вернее, перед Аликом – папой Дени. Пытаюсь воссоздать в картинках как в замедленной сьемке все подробности своей дури и предательства. О, если бы все воротилась назад. И ничего бы этого не было. Только такая дура как я может быть гадкой и легкомысленной как июльская бабочка, как паутина, летающая в конце лета в поисках приключений на свою паутинью попу. И я нашла. В самом неожиданном месте. В лесу на Волге. Уж, казалось бы, там ничего нового нет, мы все облазили в округе, нарезали круги каждое лето и знали все кустики, все отмели и заводи на расстоянии десяти километров от дома в Загорье. Велосипедные прогулки по лесным тропам в субботу это лучшее время жизни. В этот раз с самого начала все было как спланированная кем-то акция провокации. Во-первых, я отбилась от компании. Во-вторых, я поехала в противоположную сторону в глубь, в лес. В-третьих, я не собиралась включать мозги, просто мчалась на встречу ветру и солнцу. Лето, жара, июль.
