За 70 лет до событий,
описанных в книге.
В узком коридоре темной шахты было душно и сыро. Влага сочилась
по полусгнившим балкам потолка, и, собираясь в крупные капли,
изредка падала нам за шиворот. Десять юных адептов свелых и темных
сил собрались здесь для отработки навыков работы со стихией земли.
Я и мой лучший друг попали в их число из сотни
претендентов-новичков, как подающие большие надежды маги, и должны
были со всей страстью, присущей новобранцам, участвовать в занятии.
Но было одно НО, что мешало сосредоточить мысли на речи
профессора.
Глаза, что чернее ночи и красивее самой Луны, смотрели на нас,
будоража молодые сердца. В тусклом свете подземелья было слишком
трудно разобрать, на кого именно смотрит девушка, кому из нас двоих
предназначена чарующая улыбка той, что стала занозой в сердцах
доброй половины учебного заведения. Леся была самой яркой и сильной
ведьмой нашего потока. Профессора бились за право обучать ее, феи и
волшебницы завидовали красоте, а маги и нижняя нечисть вожделели.
Она же, царственно расправив плечи, лишь снисходительно смотрела на
суету вокруг себя, тщательно вбирая силу восхищенных или
ненавистных взглядов.
— Она на нас смотрит! — идиотская улыбка на лице Эда говорила за
него. Этот дурак был по уши влюблен в Лесю. Так же, как большинство
студентов университета, в числе которых был и я.
— Эх…все бы отдал за ее любовь.
Этот идиот не унимался, подливая масла в огонь, разгоравшийся
внутри меня, своим сияющим взглядом и болтовней. А я пытался
погасить его пыл и тщетные надежды, вспоминая о нашей
никчемности.
— Мы бедны как церковные мыши! — рассмеялся я, выворачивая
пустой карман, — живем в кампусе, едим в университетской столовой,
даже одежды своей нет, только мантии потока и университетская
форма.
— Артефакты! У нас есть артефакты! — Эд кивнул в сторону моих
очков, висящих на кончике носа, и выставил кулак, оттопыривая
мизинец с перстнем, на котором была гравировка в виде огненной
лисы.
Вещицы достались нам по наследству. Они были многофункциональны
и с каждым новым обладателем проявляли неожиданные функции.
Например, мой дед, благодаря очкам, сканировал живых существ и
находил болезни, отец мог переводить письмена с забытых древних
языков, а я вижу в них мельчайшие частички веществ. Какая
особенность очков раскроется для моих потомков, узнаем только
тогда, когда я сложу свои полномочия магического служителя и уйду
на покой, передав их следующему.
— Артефакты работают только с хозяином. Без нас они –
безделушка.
— Да брось! Люди любят все эти магические штучки. Нужно только
найти особого ценителя и продать подороже.
Продать…Смогу ли я продать семейную реликвию? Смогу! Тем более,
что на очках стоит проба в виде тарантула – знак моего рода. И я,
как истинный хозяин ценности, могу вернуть себе ее в любой момент.
Заплатив, конечно, энную сумму временному владельцу, когда она у
меня появится.
— Стой! — крик профессора, заставил обернуться и, наконец,
обратить внимание на процесс обучения.
Один из магов покачивался, опираясь о стену. Его бледно-зеленое
лицо на глазах покрывалось мелкими капельками испарины, делая его
похожим на жабу.
— Если ты используешь магию до последней капли, она не вернется!
— наш мастер облегченно выдохнул, видя, что успел остановить
ученика вовремя, и хоть немного магической силы в нем еще осталось,
— вы слышите? Все слышите? Никогда не смейте отдавать свои
последние силы! Иначе, путь в мир магии навсегда закроется для
вас.
Продолжать занятие было бессмысленным. Студенты бурно обсуждали
произошедшее и никак не могли сосредоточиться на практике.
Профессор, видя свое бессилие вернуть порядок, отряхнул руки, и
разочарованно выдохнув, объявил об окончании урока.
