ПРОЛОГ
Мяч из моих рук направляется к полу и отскакивает от него обратно. Первый удар – первый вдох и выдох. Я беру его в руки, прокручиваю в пальцах, позволяю упасть и коснуться поверхности пола, чтобы на отскоке ударить снова, продолжая набивать руку. Вдох-выдох.
Третий удар, четвертый – дыхание забывается, глаза прищуриваются. Руки на автомате отбивают мяч от пола, прокручивая и снова отбивая.
Крики фанатов и замены соперника могли бы испугать своей агрессией неподготовленного игрока, но мне не десять лет, чтобы сбиваться на подаче из-за резкого звука.
Я слышу свисток, судья проводит рукой слева направо, и я понимаю, что еще восемь секунд, и на площадке начнется ад. Мне придется быть одним из главных демонов на ней.
Мои глаза находят нужную точку на поле противника, мяч взлетает с левой руки, замах… и игра начинается.
Глава 1.
– Саня, ты ослепла окончательно?! Тебе глаза выковырять и на задницу скотчем налепить? Ты че, связку не видишь? Она прямо перед тобой!
– Да вижу я ее! – огрызнулась я.
Старый урод.
– Тогда доведи мяч нормально! Я тебя на поле выпускаю не для того, чтобы ты стояла с разинутым ртом! – тренер буквально орал.
О, а вот это удар ниже пояса. Снова.
Дмитрий Алексеевич, несмотря на то, что был учителем физкультуры в школе и курировал волейбольную секцию, судя по всему, этот вид спорта и эту работу вообще терпеть не мог. Да: детей и перекидывать мяч через сетку.
Я психанула.
– Ну так замените меня, раз я здесь ни… нихрена не делаю! – зло рявкнула в ответ, глядя в карие глаза тренера. Противные, бегающие постоянно, как будто желающие чего-то урвать, да побольше. Бесит неимоверно, скотина. Сам понабрал не пойми кого в команду, так что пас дать не могут, а я ему виновата, что связующая не в ту сторону побежала!
Глаза Дмитрия Алексеевича как будто покраснели. О да-а, я тоже знала куда бить. Не мог он меня заменить, и мы оба прекрасно знаем это. Во-первых, этот ублюдок сам назначил меня капитаном, а во-вторых, увы, но я единственная из всей школы ходила в нормальную спортивную секцию по волейболу, и поэтому тащила всю команду за собой. Именно так мы еле-еле перевалили через четыре игры районного турнира, при этом, что странно, не проиграв. Играть три партии подряд приходилось, часто счет был пограничный, и я подыхала на поле, а эта мразь во время занятий зажимала молоденькую студентку, которая пришла на практику, вместо того, чтобы нормально тренировать девчонок.
Сокомандницы напряженно смотрели на нас с тренером. Все прекрасно понимали: этот момент должен был настать. Мои нервы тоже не железные, а характер – далеко не сахар.
Ермаков подошел ко мне, схватил за предплечье, резко дернул на себя и
зашипел прямо в лицо, брызжа слюной. Захотелось помыться целиком. Надеюсь, он не болеет ничем, что передается воздушно-капельным путем? А его венерический букет меня не беспокоит.
– Закрой свой рот, Яковлева, иначе ты у меня языком своим грязным будешь весь этот зал вылизывать!
Пида… раз-два-три, прием!
Я выхватила руку из его потной ладони и брезгливо вытерла о собственную футболку.
– Прекрасно! Тогда ходящие за вами на каждом шагу оперы узнают, где вы и чем занимаетесь, вместо того, чтобы тренировать школьную команду. Или, может, вы вспомните о совести и отдадите мне зарплату за эти занятия? О, или она пошла в кармашек той студенточке, что была вчера у вас в тренерской? Вам явно хотелось научить ее громко кричать, чтобы было слышно в другом конце зала! Хотелось бы сообщить вам о вашем педагогическом успехе: у вас получилось!
Кажется, мое лицо скоро посоперничает в красноте с лицом Ермакова, потому что я невероятно зла. Свинья уродливая.
А, нет, я его недооценила.
