Милли
Девственность.
Слово из тринадцати букв, в котором я никогда не видела смысла.
Я не берегла ее до счастливого брака и не планировала преподнести как подарок первому парню, в которого бы влюбилась.
Когда-то именно так и поступила моя мать. И в благодарность за тщательно оберегаемую невинность Господь отправил ей мужа, Серхио Мендеса. Супруга такого же замечательного, как и отца.
Девственность для меня была чем-то сродни рудименту. То лишнее, совершенно ненужное, чему стоило бы исчезнуть в процессе эволюции. Правда, в моем окружении есть люди, чье мнение в этом вопросе другое. К примеру, Сэм, моя лучшая подруга, оберегающая драгоценный цветочек для лучшего в мире, единственного в своем роде садовника.
Я собиралась лишиться девственности в пятнадцать, на одной из шумных школьных вечеринок. Отправилась туда с подругами, чьи мамы, как и моя, были уверены, что мы ночуем в доме одной школьной ботанички-святоши.
Я выбрала его с порога – длинноволосый брюнет с руками басиста, ростом баскетболиста, прокуренным голосом и улыбкой модели рекламы жевательной резинки. Но, увы, намеченный мной кавалер-дефлоратор решил, что ему интереснее совратить ту самую «святошу».
Вторая попытка была через полгода. Я так же нашла парня, с кем прицельно планировала пуститься в карусель разврата. Но встретила Даниэля Касаса, красивого испанца, чья внешность, хоть и отдаленно, но напоминала его однофамильца Марио, который когда-то мне нравился.
Вначале нас сблизили общие увлечения: мы одинаково фанатели по песням Адель и Арианы Гранде и без остановки могли обсуждать антиутопии, чья популярность схлынула несколько лет назад. Уже через месяц мы стали встречаться. Дан очень красиво за мной ухаживал и предложил переспать только на тридцать восьмом свидании. О да, это правда, я даже считала.
В день икс он снял для нас номер на имя старшего брата и подготовил романтический ужин, решив с пафосом похоронить мою девственность.
Накормил, напоил немного. Для храбрости. Довел до оргазма пальцами и пытался распробовать языком. Да так неудачно пытался, что мне до сих пор неприятно об этом думать…
Впрочем, технически Дан был не так уж и плох. Я слышала от девчонок о больших ужасах и долгое время считала, что мне повезло. Сейчас-то я понимаю, что та наша ночь стала полным провалом, но в тот момент я была… счастлива, глупо представляя совместное с Даном будущее. Идеальный сценарий, где лучший друг стал твоим первым официальным парнем. Он же – первым мужчиной, первым любовником. И остался единственным.
Боже, какой бред… Даже Сэм, будучи девственницей в двадцать один, выглядит не такой наивной.
Но мечты рухнули в ту же ночь. После долгих попыток протиснуться глубже своим небольшим членом, Дан едва ли не с лупой искал кровь на простыне.
Но ее там не оказалось.
Не знаю, была ли проблема в особенностях физиологии моего тела, или он просто не смог доказать мужественность на «супружеском» ложе, но той же ночью мы с Даном расстались. Точнее, он меня бросил. Одну в гостиничном номере. И заклеймил перед этим «грязной шлюхой общего пользования».
Быть может, именно в тот момент мой мозг зациклился на сценарии всех последующих отношений с парнями – «друг-любовник-разочарование-расставание», – но я не увидела в этом проблемы, решив, что Дан обыкновенный предатель.
После него в моей жизни было трое таких же «друзей-парней», но закономерность я вычислила только на Питере.
Джейсон Питер Паркер – брюнет с пронзительным взглядом, что с одинаковой легкостью может быть, как обжигающим, так и леденящим до дрожи. Заранее предупреждает, что отношения на столетие – не его формат. Девчонки, с которыми он встречается, обычно не прочь повторить традиционные для него две недели, но я не припомню, чтобы Пит повторялся.
