— Апчхи!
— Тибериус?.. — недоуменный голос
Шилоры ворвался через наушник прямо в мозг. — Что с тобой?
— Да что-что? В нос что-то попало, —
отмахнулся Джонатан. — Ты давай не отвлекайся. Все на позициях?
— Все готовы, ждем отмашки, —
последние слова Шилоры Тибериус почти не расслышал. Сначала
подумал, что это помехи из-за приближающейся грозы, а потом
сообразил, что шум был не в наушниках, а вокруг него. Подняв
голову, Тибериус увидел небольшой дрон, улепетывающий прочь на всей
скорости.
— У меня здесь неустановленный
беспилотный объект, — сказал Джонатан и потер переносицу: глубоко
внутри что-то щекотало.
— Понял, проверяю, — отозвался
Киллиан, их координатор в сегодняшней операции. — Все в порядке,
это наши! — оповестил он пару секунд спустя. — Стажер у меня еще
немного не в теме.
— Смотри, чтобы больше такого не
было, — строго предупредил Джонатан. — Я поднимусь повыше, и чтобы
у нас над головой никто не летал. Как набросаете сетку — начи…
Апчхи!
— Тибериус, я должен оповестить
медиков, — предупредил Киллиан. — С тобой явно что-то не то.
— Да все со мной нормально! — рыкнул
Джонатан и украдкой вытер пот со лба: солнце палило сегодня просто
нещадно. А здесь, на высоте, не получалось даже выровнять
терморегуляцию…
Джонатан нахмурился и попытался
заблокировать работу кожных желез, но струящийся по лбу пот от
дополнительного напряжения потек еще сильнее и залился в глаза.
Роговицу обожгло болью. Выругавшись, Тибериус схватился за глаз и
пошатнулся.
— Киллиан… — позвал он, вцепившись
свободной рукой в гриву Гаса. — Сообщи медикам, живо. Шилора,
отбой. Сворачиваемся.
— Шиллер уже ждет, — без промедления
отозвался Киллиан.
— Понял, — ворвался со второй линии
Шилора.
— Гас, курс на Офицерат, — борясь с
тем, чтобы снова не чихнуть, сказал Джонатан, как никогда радуясь,
что конь знает дорогу: перед глазами все плыло, донимавший еще
минуту назад жар теперь сменился ознобом. — Спустись пониже, —
попросил, надеясь, что рядом с поверхностью земли будет теплее.
— Да что с тобой? — обеспокоенный
голос Шилоры снова впился в мозг. — Мы ушли с позиций,
возвращаемся. Но будь добр, объясни, что стряслось!
— Я не знаю… — Гас заложил вираж, и
Джонатану пришлось с силой сжать ноги, чтобы удержаться в седле. —
Какой-то страшный откат. Но я не входил в форсаж в последние
сутки.
— И от откатов адаптанты не чихают,
— по-аналитически сухо заметил Киллиан.
— Адаптанты вообще не чихают! —
фыркнул Шилора. — Может, какой-то газ? Ты не чувствовал никаких
странных запахов, Тибериус? Тибериус?.. Тибериус!
Джонатан слышал, как он кричал
что-то еще, говорил Гасу развернуться и приземлиться у спешно
бросившегося ему наперерез фургона, но отреагировать уже не мог:
странный откат медленно, но верно отключал сознание, и Джонатан
силился сохранить его хотя бы до момента приземления. Чтобы, едва
копыта Гаса коснулись земли, вывалиться мешком из седла.
***
— Он говорил что-то про откат и
чихал…
— Кто чихал? Тибериус?!
— Да, несколько раз, я сам
слышал!
— Вряд ли это связано с откатом.
Скорее всего, пыль в нос попала.
— Или шерсть.
— Может быть, солнце? Я иногда чихаю
от солнца…
— А может…
Стоило Коту открыть дверь в
больничное крыло, как все разговоры немедленно смолкли. Он прошел
сквозь ряд расступившихся адаптантов и толкнул было дверь кабинета
Шиллера, но та оказалась заперта.
— Так что? — Кот развернулся к
Шилоре. — Кто-нибудь может мне внятно объяснить, что с ним
случилось?
— Не знаю, Дерек, — Шилора выглядел
растерянным, и это не понравилось Коту еще больше. Потому что, даже
лежа в больнице после нападения носорога, Шилора источал
уверенность. Сначала в том, что его порванные внутренности
срастутся как надо. А потом, через пару дней, когда это стало
очевидно и настала очередь магии, хотя Шиллер прогнозировал ему
“списание”. — Он просто велел нам сворачивать операцию, а сам
рванул сюда.
