Огненная

На улице стоял мороз. Дороги покрылись коркой льда, заставляя меня постоянно скользить и пытаться удержать себя и стопки листовок, которые мне нужно было раздавать ещё час до захода солнца. Старые потрепанные ботинки едва сохраняли тепло, отчего мои ноги леденели и немели до такой степени, что я уже не чувствовала их.

Очередной прохожий проигнорировал мою протянутую руку с листовкой и я, закатив глаза, зло пнула пустую пивную банку. Если так дело и дальше пойдёт, то я замёрзну насмерть и деньги уже не нужны будут. Я подула на руки в перчатках, чтобы хоть как-то их согреть.

Но домой возвращаться не хотелось, лучше уж так, чем выслушивать крики пьяного отца.  
Он был нормальным, пока была жива Мама. Любил нас, водил каждые выходные в зоопарк, а по пятницам мы устраивали семейные киновечера и смотрели мои любимые мультфильмы расстелив плед перед телевизором и приготовив домашний попкорн. Я часто наблюдала, как отец подшучивает над мамой, а она едва могла удержать суровое лицо и через минуту сдавалась, заливаясь смехом.

Но в один прекрасный день все свернуло не на ту дорогу. Я не помню, что произошло, но в один вечер отец вернулся домой. От него несло перегаром. Он сказал, что мамы больше с нами нет.

Были похороны. 
Отец словно слетел с катушек. Начал пить. Сначала я ничего не замечала, я была слишком мала и расстроена потерей мамы. А однажды я захотела есть и поняла, что в доме ничего нет. В прямом смысле слова. Все полки были пусты. Ни продуктов, ни каких-либо вещей. Только старый хлам: испорченный диван, еле работающий телевизор. Да какие-то книжки в моей комнате. 

Новая одежда превратилась в старые поношенные вещи. Порой мне приходилось перешивать папины рубашки, чтобы это хоть как-то сносно выглядело. 

Никаких игрушек, сладостей и прочих детских и подростковых радостей.  Мне приходилось воровать еду или пытаться как-то самой добыть деньги. Больше не было киновечеров и зоопарка, вся моя жизнь превратилась в череду каких-то серых дней с борьбой за выживание. 

Но пика ситуация достигла месяц назад, когда к нам первый раз постучали кредиторы. Оказалось, что отец задолжал большую сумму банку, а отдавать было нечем. С работы его выгнали и то раньше. 

После этого пришлось продать и оставшиеся вещи из квартиры. 
Хорошо хоть мы живем в Нью-Джерси и я могу найти подработку. Иначе пришлось бы совсем туго.

Я тряхнула головой, прерывая поток несчастливых воспоминаний, раздала ещё пару листовок и поплелась в сторону заброшенных складов. Ловить мне все равно больше тут нечего.

На город опускались сумерки.

Следующий день начинался для меня с трезвона будильника и криков отца.
-Джинни! Немедленно выключи эту адскую штуку или я выкину ее из квартиры к чертям собачьим, - разъярённо орал он из соседней комнаты. 

Я сонно протерла глаза, пытаясь сморгнуть остатки сна, и начала собираться в школу. 
Очередной день сурка: сначала выживание в старшей школе, а потом добывание пищи. 
Я усмехнулась, моя жизнь словно квест с повышенной сложностью: непонятно, выживешь ты или нет. Надеюсь, скоро я закончу школу и укачу куда-нибудь подальше отсюда, в колледж. Закончу его и устроюсь где-нибудь,  заживу счастливо. Может встречу какого-нибудь принца и создам семью. 

С этими мыслями я сладко зевнула и потопала в ванну. 

Умывшись и почистив зубы, я натянула потрепанные джинсы и растянутый рыжий свитер. Под стать цвету моих волос.

Я взглянула на себя в зеркало. Длинные волнистые, ярко-рыжие волосы, они словно языки пламени, обрамляли мое лицо. Казалось: дотронься до них, и ты почувствуешь тепло.