Звук чужих шагов эхом отдавался под высокими каменными сводами. Ближе, ещё ближе… Я ещё сильнее вжалась в нишу между колоннами и почувствовала, как по виску побежала капля пота.
Стражник чуть помедлил и свернул в один из боковых коридоров. А я наконец смогла перевести дыхание. Ещё пара метров, и меня бы заметили.
На всякий случай я подождала, пока он отойдёт подальше, и, быстро оглядевшись, покинула своё убежище. Времени было не просто мало, я понятия не имела, не закончилось ли оно у меня ещё полчаса назад.
Так, комната стражи, стол, шкафы, море бумаг, стойка с оружием, какие-то сундуки… да где же оно?! Я лихорадочно рылась везде, где только могла придумать, от страха почти ничего не соображая. Осознание, что так я ничего не найду и придётся всё-таки сделать немыслимое волевое усилие и начать думать, пришло в голову одновременно с тихим позвякиванием выдвинутого ящика.
Нашла!
Я схватила объёмную связку ключей и вновь замерла, вслушиваясь. Вроде никого.
Стараясь издавать как можно меньше шума, я побежала к тяжёлой, окованной металлом двери у дальней стены. Ключ на удивление подошёл первый же. Ну да, должно же мне хоть в чём-то начать везти. Тяжёлая створка почти беззвучно повернулась на хорошо смазанных петлях и глухо грохнула уже у меня за спиной. Длинный коридор и уж тем более камеры, почти не освещались, и мне пришлось щуриться, вглядываясь в темноту узких прорезей в дверях. Странно, обычно в тюрьмах делают просто решётки… Как будто те, кого должны были здесь держать, были сильнее и опаснее диких зверей.
Первые четыре камеры были пустыми. Зато пятая… Только подойдя к двери, я сразу же ощутила его присутствие. Даже металл, которого я касалась, будто чуть подрагивал, резонируя в такт сердцебиению пленника. Или это была лишь игра моего воображения?.. Лишь потом я увидела в узком окошке тёмную фигуру, чёрное на чёрном и поняла, что не ошиблась.
Связка скользила во взмокших от напряжения дрожащих пальцах, и я с трудом попадала ключами в скважину, пытаясь найти нужный. Наконец очередной стержень, едва слышно щёлкнув, провернулся. А я закрыла глаза, прижимаясь лбом к двери и собирая в кулак всю свою решимость.
Сделать это было сложно, но то, что ждало меня снаружи, было много хуже. Я выдохнула и, толкнув дверь, шагнула в камеру.
Глаза уже почти привыкли к полумраку, и я могла разглядеть пленника.
В камере не было сыро или хотя бы влажно, вода в этих землях идёт по цене золота, но холод, мерзкий и пронизывающий, казалось, сочился ото всех поверхностей. И всё же мужчина просто сидел, спокойно и ровно, опираясь спиной на стену, безучастный ко всему происходящему. Чёрные пряди спутанных волос змеились по его плечам, и там, где кончалась ткань рваной рубахи странного кроя, сливались в темноте с разводами чёрной же краски на руках и груди. Шею обхватывал плотный обруч, от которого отходила толстая цепь. И такие же обручи обхватывали его запястья, аж по две штуки каждое.
Я нахмурилась. Пленник выглядел сильным и опасным. Впечатляющая мускулатура, присмотревшись, можно было разглядеть белевшую поперёк рельефного живота полоску шрама… Но чтобы удержать человека, достаточно было и одной цепи, а вот сразу пять скорее наводили страх на окружающих. На меня так уж точно.
– Ты… ты меня слышишь? – начало не очень впечатляло, но я не могла понять, реагирует ли он на меня или просто спит с открытыми глазами.
Широкая грудь едва заметно двигалась в такт медленным вдохам и выдохам, и я продолжила, изо всех сил стараясь, чтобы голос поменьше дрожал:
– Я знаю, что ты не любишь таких, как я… ненавидишь меня тоже, наверное. Это… это сложно объяснить, но я не та, кто ты думаешь. Я пришла потому что только ты можешь мне помочь. А я могу освободить тебя!..
