Ночные джунгли недовольно зашелестели, противясь вторжению того, кто нарушил их покой так поздно. Гольден лишь упрямо тряхнул рыжими волосами – тропическому лесу острова Моту его не одурачить, он в точности знал его устройство. В конце концов, остров принадлежал ему.
Ни гладкие стволы обманчиво похожих пальм, ни плотная стена непроходимых зарослей папоротника, ни лианы, норовившие обернуться вокруг шеи и задушить, – ничто не могло сбить сияющего бога с пути. В кромешной тьме и тишине, густой, как вода в океане вокруг берега Моту, уверенной походкой молодого юноши, в образе которого он пребывал, Солнце мира и первый истинный бог шел к сердцу острова. Могучие корни Дерева Моту были единственным местом на их с Сильвеной планете, которое могло ему помочь.
Раздраженно отмахнувшись от очередной ветки, больно хлестнувшей в лицо, Гольден остановился и бережно перекинул свою ношу с одного плеча на другое. На короткий миг край ткани из сплетенных им собственноручно сухих пальмовых листьев, слишком грубой для столь ценного груза, отогнулся. Джунгли осветило слабое мерцание. Впервые с тех пор, как увидел его, Гольден пожалел, что оно еще не погасло. Стараясь не вглядываться, чтобы тело вновь не скрутила жгучая боль, он поспешно поправил ткань и встревоженно осмотрелся. Несколько секунд большие янтарные глаза напряженно сверлили темноту. Вокруг по-прежнему было тихо. Только без умолку стрекотали цикады, да где-то в глуши леса одиноко заливалась ночная птица.
Выждав еще немного, Гольден пустился вперед, то и дело опасливо поднимая глаза к небу. Звезды были высоко, а лунный свет проникал лишь в верхушки крон, не дальше. Оставалось надеяться, что Сильвена, божественная супруга первого бога, не станет специально его выслеживать. После случившегося он не был в этом уверен и сдерживал золотой свет, рвущийся наружу сквозь тонкую кожу земной оболочки. От усилий слегка стучало в голове. Гольден поморщился. Надо держать свет под контролем, чтобы не поджечь джунгли и не выдать своего местонахождения. Сильвена спокойно сияла на небе этой ночью, но могла еще помнить их ссору. Не стоит снова злить ее.
Наконец, он добрался. Сердце острова. Гольден давно здесь не был, однако тут ничего не изменилось. Лес густел и взбирался по сводам спящего вулкана. Ближе к середине растительность мельчала, уступая место голым камням да редким травам. Лишь на самой вершине росло Дерево Моту, священная реликвия, с которой когда-то начался этот уголок суши. Гольдену хотелось подняться и посмотреть на душистые белые цветки Дерева, но он не мог рисковать. Там он будет как на ладони. Да и нужны ему были корни, а они спускались до самого подножия. Сияющий бог задумчиво замер недалеко от входа в темную пещеру.
Расставаться с тем, что принес, он отчаянно не желал. Сквозь грубое полотнище до сих пор шла приятная прохлада и все еще будоражила его божественный разум. Обхватив ношу обеими руками, Гольден прижался к ткани горячей щекой, но почти сразу отпрянул. Стоило дать мыслям свободу, как солнечный свет в его жилах разгонялся и рвался наружу неукротимым жарким потоком. Если его отпустить, пожара точно не миновать – ткань вспыхнет. Не успеешь опомниться, как за ней примется и лес. Сухостоя вокруг было предостаточно. Огонь посреди джунглей неминуемо привлечет внимание Сильвены. Новая искра, и они окончательно уничтожат все, что создали.
Тяжело вздохнув, Гольден нехотя опустил ценный сверток на землю и осторожно устроил между корней священного Дерева. Он хотел что-то сказать, но корни, будто почуяв подношение, закопошились и пришли в движение. Со всех сторон, точно гигантские змеи, к свертку поползли мощные древесные щупальца. Обвили, скрутили, утянули под землю. Потом все стихло.
