- Васнецова, ты опять? – рявкнул директор.
Выражение его лица не предвещало ничего хорошего, Ника сразу
поняла, что её песенка спета. Теперь точно выгонит.
Почему она не смогла сдержаться? Надо было потерпеть!
Но как?! Клиент распустил руки. Почему она должна терпеть, если
этот гад вконец охамел? Как только они остались одни в
переговорной, сразу врезал Нике по заднице.
Как же это обидно, мерзко и унизительно!
Ника отреагировала мгновенно – дала сдачи. Она бы и сама не
смогла объяснить, как это произошло, но уже через секунду увесистая
оранжевая папка с файлами опустилась на голову Альберта
Дмитриевича. Получил с разворота прямо по башке.
Мужчина сидел, Ника стояла, поэтому удар получился славный.
Припечатала дорогого клиента так, что этот раскормленный мордоворот
в итальянском костюме бешеной стоимости аж подпрыгнул в кресле.
Думал, хамство сойдёт ему с рук. Он же заключает с фирмой
крупный контракт, значит, персонал должен стелиться вокруг него
шёлковой травушкой.
Да, понятно, он заказывает музыку. Но Ника не справилась с
эмоциями, и теперь её ждёт приговор начальства. Виктор Палыч больше
не станет с ней возиться, вышвырнет из студии дизайна. Хорошо, если
волчий билет не выпишет.
А если выпишет? Как они будут жить? С работой сейчас в городе не
просто трудно, а полный застрел. Фрилансить, уйти на вольные хлеба
и месяцами ждать заплатят ли за выполненную работу – это не выход.
У Ники маленький ребёнок, больная мама и куча кредитных карт, в
которых она уже запуталась. Чтобы тянуть этот воз, нужен постоянный
и надёжный заработок…
- Васнецова, - устало вздохнул директор, пятидесятилетний
расплывшийся мужчина. - Что ты сделала с Альбертом? В глаза мне
смотри, не отворачивайся!
- Избила я его, - мрачно призналась Ника. – С особой
жестокостью.
У директора брови удивлённо поползли на лоб.
- А давай без сарказма, Васнецова! Из-за твоего бешеного
темперамента мы уже не первого заказчика теряем.
- Он мне по заднице всыпал. А я его по голове за это ударила, -
хмуро сообщила Ника.
Нет, ну разве она не права?
Вот пусть Виктор Палыч подумает, каким надо быть уродом, чтобы
жаловаться на девушку, давшую сдачи. У Альберта в плечах косая
сажень, лапищи пудовые, а пузо - пивной бочонок. Он Никино запястье
двумя пальцами сломает. Девушка на фоне этого амбала выглядит
тростинкой, она весит от силы килограммов пятьдесят – если в туфлях
взвешивать.
Но нет, потенциальный заказчик оскорбился, его жестоко избили,
какой кошмар! Получив по тыкве, Альберт пошвырял бумаги на пол и с
обиженной физиономией покинул переговорную. По пути рявкнул
директору, что все договорённости отменяются.
- Знаешь, Васнецова, это стало последней каплей, моё терпение
лопнуло.
- Виктор Палыч, не увольняйте, пожалуйста, - жарко зашептала
Ника, чувствуя, что проваливается в пропасть. – Дайте мне ещё один
шанс! Я исправлюсь, я буду сдержанной! Умоляю! У меня сынок
маленький, квартира съёмная, мама тяжело болеет. Я кредит
выплачиваю. Два кредита. То есть, пять. Пожалуйста.
Ника слышала, как дрожит её голос, она понимала, что выглядит
жалко. Но что делать? Она была в отчаянии. Она никак не может
потерять эту работу!
- Уйди, Васнецова, видеть тебя не хочу! – сквозь зубы процедил
директор и нервно поправил манжеты.
А Ника с внезапной злостью подумала о том, что запонки у него,
наверное, бриллиантовые, да и костюм тоже стоит баснословных денег,
как и у Альберта.
Жлобы – и тот, и этот!
Едва сдерживая слёзы, Ника повернулась спиной к директорскому
столу и направилась к двери.
Что делать дальше? Непонятно. Хоть в петлю… Но она, конечно,
никогда даже мысли такой не допустит, потому что отвечает за сына и
маму.
Кусая губы, чтобы не разреветься, Ника на ватных ногах вышла из
кабинета.
