Любой ребёнок хочет быть понятым,
любой мужчина — влюблённым,
а любая женщина — любимой...
Очередной тяжёлый день подходил к
концу. Мне оставалось убрать только один этаж огромного офиса,
расположенного в высотном бизнес-центре. Каждый кабинет, все
коридоры и закутки... И начать я, разумеется, решила с подсобки у
лестницы. Как всегда. Вот только сразу добраться до нужной двери не
получилось — в самом углу, вальяжно раскинув ноги, сидел
взъерошенный подросток и играл в телефон. Как ни странно — без
звука...
— Привет, — остановившись в паре
метров, поздоровались я. — А что ты здесь делаешь?
— Не твоё дело! — злобно огрызнулся
парень, не отрываясь от стрельбы по врагам. — Иди отсюда.
— Вообще-то моё, — вздохнула.
Никогда не любила наглецов.
Маленькие они ещё забавные, но уже в подростковом возрасте
становятся невыносимыми, а вырастают в такое, что ни говорить, ни
вспоминать не хочется. Нахлебалась в своё время по самое не
могу.
— Мне надо пройти вон туда, тебе за
спину, — пояснила, не дождавшись реакции.
Главное — терпение...
Вскинув брови, паренёк удивлённо
покосился через плечо — и неохотно подвинулся, предоставив мне
доступ к двери.
— А ты что, уборщица?.. — заметив в
каморке швабру с ведром, поинтересовался парень.
О, как мне хотелось сказать «нет»!
Закричать, заплакать...
— Да, — вместо этого улыбнулась
я.
В ответ пацанёнок презрительно
фыркнул:
— Не верю! Все уборщицы либо жирные
старухи, страшные, как смертный грех, либо необразованные
узкоглазые, ничего не понимающие по-нашему...
— Это не так, — подавив возмущение,
как можно мягче возразила я.
Потому что моя сменщица
действительно была, как он выразился, «узкоглазой». Однако говорила
практически без акцента... Да и высшее образование у неё было.
Пускай с дипломом какого-то их, местного университета — но было! В
то время как у меня не было никакого. Только аттестат об окончании
школы. С тучей троек, поставленных из жалости…
— Докажи! — встал в позу парень. —
Где твоя форма?
— У меня её нет, — пожала плечами. —
И никогда не было. Здесь это необязательно. Зато у меня есть ключи
от подсобки со швабрами. И пропуск.
— А на нём написана должность?
— Конечно, — кивнула.
И выудила из заднего кармана
карточку, которую пацан жадно выхватил у меня из рук.
— Дарина?.. — вчитавшись,
вопросительно протянул он. — Значит, ты всё-таки нерусская?
Звучало обидно. Но привычно.
— Это древнеславянский вариант имени
«Дарья», — спокойно пояснила я. — А так — не знаю. Во мне всякого
намешано. Собственно, как и во всех нас. Включая тебя.
Здесь парень, естественно,
возмутился.
— Неправда! — вскричал он. — Я
чистокровный русский!..
— Славянин с карими глазами? —
тотчас парировала я.
Да-да. Именно так. С завораживающими
карими глазами в обрамлении длинных чёрных ресниц… И тёмными
волосами. Вроде мальчик, а уже красавец…
Эх. Наверняка не одной девушке
сердце разобьёт… Если ещё не разбил.
— У тебя у самой не голубые! —
замявшись, всё-таки нашёлся пацан.
Но меня было не так-то просто
запутать.
— Знаю. Они серо-зелёные. Потому я и
говорю, что во мне много всяких наций намешано. И это не
страшно.
Здесь парень окончательно сдулся — и
вновь уткнулся в телефон… Однако я уходить не торопилась.
— Ну, чего стоишь? — спустя пару
минут не выдержал пацан. — Работай иди, уборщица. Не мешай мне.
— Фу, как грубо… Мы же так хорошо
разговаривали.
— А что грубого? — тотчас вскинулся
парень. — Ты уборщица — вот и убирайся. Отсюда.
— Не могу. Во-первых, здесь моё
рабочее место. Во-вторых, мне надо вымыть и этот угол тоже. А пока
ты сидишь на полу, я не могу этого сделать…
— А если я не хочу уходить? —
посмотрел на меня пацан. — Что тогда?
И мне почему-то стало его очень
жаль… Хотя на сироту или беспризорника он был совершенно не похож.
Одежда хорошая, телефон не из дешёвых… Но я по себе знала — порой
наличие дома и официальной семьи ничего не значит.
