“Знаете, что общего у Медузы Горгоны и царя Гвидона?
Тут должна быть шутка про букву Г, но… ответ другой.
Общая у них я, дочь – Змеина Подколодная, первая своего имени и, скорее всего, последняя. Потому что замуж я не выйду! Никогда!
Как бы папенька ни старался, на какие бы ухищрения ни пошел, сколько бы планов скользких ни строил!
А впрочем…”
– ЗМЕИНА!!! – раздался истеричный то ли рев, то ли вопль.
Двери в опочивальню с треском распахнулись, впечатались в стену, так что весь терем пошел ходуном. И в покои влетела моя сестра – Василисушка свет ее краса Солнцеликая, Прекрасная и во всех степенях ладная, кроме ума и характера.
– Опять из-за тебя все сорвалось!!! А ну убери перо! ЧТО ТЫ ОПЯТЬ ТАМ СТРОЧИШЬ????
Она коршуном нависла сверху, так что ее пышные груди буквально придавили меня пудовыми гирями, прости господи. На одну лег, второй накрылся. Мечта всех богатырей округи!
Я беспокоиться не стала, прятать написанное тоже, выжидательно наблюдала, как сестрица пытается по слогам прочесть бересту.
– Ч-то-о-о-о об-ще…
Понимая, что это надолго, пришлось прервать:
– Не старайся. Это историческая летопись.
По лицу Василисы пробежало раздражение.
– Не про меня? – зачем-то уточнила она.
– Вот еще, летопись на тебя тратить, – фыркнула я, но бересту все же скрутила. – Зачем пришла?
Василиса, похоже, уже запамятовала о причинах своего гневного появления. Моя сестрица была насколько красива, настолько же наивна и однозадачна. Тут могла бы быть шутка про первый пентиум, но их еще не изобрели.
Ее прекрасное личико вспыхнуло гневом, и на меня вывалилась тирада:
– Батенька никогда меня замуж не выдаст! Вчера явились королевичи ко двору, все красавцы неписаные. Заморские!!! Один краше другого, а богатство ого-го, – она растопырила руки в стороны. – А достоинства ВО! – расправила руки в косую сажень. – А золота столько, ах… – от количества золота сестрица аж задохнулась. – Три килограмма это много?
Я отошла к окну, отвернулась спиной к сестре, скрестила на груди руки. И пока длилась ее речь, сосредоточенно рассматривала в окно пейзаж Руси-матушки, уходящий вдаль. Просторы неописуемые, взглядом необъятные, дробями сложными поделенные на приданое между многочисленными дочерьми царя Гвидона. Снегом застеленные, вьюгой завеенные.
Не пройдешь, не проедешь без саней.
– И все мне понравились, – продолжала Василиса. – Я бы хоть завтра за любого, так опять ты вмешалась. Сегодня все королевичи в нужниках сидят!
– Королевский зад поднять не могут? – уточнила я, оборачиваясь и на мгновение потеряв контроль, мой язык из обычного превратился в узкий, раздвоенный.
– Змеища!!! – взвизгнула Василиса и принялась бить меня кулаками в спину. – Страшилище, уродина! Ты всегда мне завидовала, вот козни и строишь!
Я резко обернулась уже всем корпусом, трансформация была быстрой, хоть и не полной.
Два ядовитых клыка сверкнули, Василиса испуганно ойкнула и отпрянула.
– Полегче с-с-со с-словами, – прошипела я. – Один укус-с и ты с-с-статуя, такая же красивая, тупая и холодная!
И без того огромные синие глаза сестрицы совсем округлились. Чернющие ресницы захлопали от обиды, а в уголках навернулись слезы.
Василису стало жалко.
Вот искренне, не со зла она, а от глупости.
Я вернула себе человеческое лицо, вздохнула и принялась объяснять этой дурынде.
– Хочу напомнить, что полцарства у нас с тобой на двоих общие, – начала я. – И замуж нас по приказу батюшки положено также отдавать обеих одновременно. Твои принцы по одному не ездят, то брата притащат, то свата, то дядьку, то лучшего друга… Берут тебя, а заодно и меня, но что-то все резко передумывают. Две дочери за полцарства! Это главное условие батюшки!
– Тебя не берут, потому что ты… – она опять хотела сказать что-то про мою внешность, но предусмотрительно промолчала.
