Первый рассказ я написал после второго развода – как раз на следующий день после судебного процесса, на котором меня объявили холостым.
Проснулся в субботу утром, один на широченной кровати. Позавтракал, прошёлся по пустому дому и подумал: «А не написать ли мне рассказ про женский характер?» Сел за стол, открыл ноутбук и за выходные накропал небольшой рассказик под названием «Музыка». Он был очень короткий – полторы страницы машинописного текста.
А через неделю, в следующие выходные, у меня состоялся мальчишник по случаю моего развода, и я показал рассказ своим приятелям. Двое из них были женаты, а третий, как и я, наслаждался всеми прелестями холостяцкой жизни. Холостяка звали Арсен. Женатиков – Влад и Володя.
Первым с рассказом ознакомился мой холостой товарищ, когда мы с ним резали овощи на кухне для праздничного обеда. Точнее, чистил и резал я, а он медленно и вдумчиво читал.
– Ну как? – с замиранием сердца спросил я.
– Классно, – ответил Арсен. – А ещё есть?
– Есть, – соврал я, – только надо ошибки исправить и отредактировать кое-что. Через неделю будет готово очередное творение.
– Дашь почитать? – попросил он. – Мне понравилось.
– Дам, – пообещал я, – тебе первому дам почитать.
– У тебя хорошо получается. Продолжай дальше, – сказал Арсен и добавил подошедшему к нам Володьке: – Вадик рассказ написал, почитай.
Володя схватил два листка с моей «нетленкой» и вышел из дома. На заднем дворе они с Владом разжигали дрова для шашлыка.
Мы с Арсеном дорезали овощи, сбрызнули их оливковым маслом и пошли во двор, где в мангале весело потрескивали дрова.
– Как рассказ? – спросил я, как будто между прочим.
– Не знаю, – ответил Володька, – мы его использовали, чтобы твои сырые дрова разжечь.
– А говорят, рукописи не горят, – грустно протянул я.
– В электронном виде есть? – спросил Володя.
– Есть, – ответил я.
– Пришли мне на мейл, я почитаю, – предложил он. – Чтение требует концентрации и вдумчивости, а при шашлыке с водкой никак не сконцентрируешься.
– Хорошо, – согласился я.
Вечером я послал ему рассказ. Ответ пришёл практически тут же, и состоял он из четырёх слов: «Ничё так. Пиши есчё».
Эту фразу Володька всегда присылал мне в ответ на мои рассказы, которые я ему посылал в течение следующих двух лет. И лишь спустя два года я узнал, что он ничего из мною написанного не читал, а отвечал так, чтобы меня не обидеть.
