Была пятница 13‑е, и мой телефон звонил сумасшедшей трелью,
словно укоряя, что день давно начался. Меня разбудил звонок
с незнакомого номера. Когда не работаешь больше чем
полгода, граница между выходными и буднями стирается. Особенно
трудно соображать после злоупотребления накануне. Поэтому, когда
неизвестный мужской голос, поздоровавшись, спросил,
интересует ли меня работа, я не понял, о чем идет
речь и хотел сбросить звонок. Но мозг не дал это
сделать, и уже через пару секунд, окончательно проснувшись, я
ответил, что открыт новым предложениям и готов встретиться
в любое время. Собеседник предложил через два часа.
Спустя пятнадцать минут, глядя на свое отражение
в зеркале ванной комнаты, я подумал, что предстану перед
потенциальным работодателем не в самом лучшем виде.
Праздное времяпрепровождение серьезно отразилось на лице.
Вдобавок я обнаружил, что двухнедельная щетина превратилась
в бороду, с которой придется повозиться. Тогда я
и не предполагал, что этот звонок коренным образом
изменит мою жизнь. Готовясь к встрече, думал, что в любом
случае ничего не теряю.
Увидев его, я понял, что он моложе, чем мне показалось, когда
говорили по телефону. Высокий брюнет лет тридцати пяти,
дорогой, хорошего кроя костюм, аккуратная стрижка, тщательно
выбритые щеки и до блеска начищенные туфли. На его
фоне моя потрепанность выглядела особенно вызывающе. Мы встретились
в ресторане «Золотая маска» во время ланча, и нас
легко могли принять за обедающих коллег. Это было довольно
обшарпанное заведение, по соседству были ресторанчики получше,
что изначально смутило меня. Теперь же, глядя на лощеный
вид нанимателя, я терялся в догадках, почему он выбрал именно
это место.
Разговор поначалу не клеился. Мой потенциальный
работодатель представился Маратом и спросил, Виктор
Попов – это мое настоящее имя? Я ответил, что могу показать
паспорт. Он заверил, что в этом нет необходимости, он лишь
хотел узнать, не менял ли я имя или фамилию.
За последнее время я был на множестве собеседований
и сталкивался с различными вопросами, заполнил кучу анкет
и, казалось, был готов ко всему, но такое меня спросили
впервые.
Далее он стал задавать общие вопросы. Я сразу определил, что он
не технарь, и отвечал также общими фразами. Суть
разговора вертелась вокруг темы, умею ли я распутывать сложные
технические задачи и нравится ли мне решать головоломки.
Я заверил его, что это основная суть работы криптоаналитика,
скромно умолчав, что полгода назад я попал в аварию,
в результате которой практически полностью потерял память,
и теперь плохо помню не только, чем занимался,
но и кто я вообще.
Далее он озвучил сумму зарплаты. Размер ежемесячного
вознаграждения воодушевил меня и заставил поёрзать
на стуле. Я стал спрашивать, чем конкретно могу быть полезен,
давая понять, что заинтересован.
Он прямо ответил, что нужно будет разгадать загадку – найти
человека, который пропал или прячется.
Я не сразу понял, что он не шутит. Немного подумав
об озвученной сумме, я с некоторым сожалением прямо
высказал сомнения относительно своей кандидатуры.
– А вы не думали
обратиться к специально обученным людям? – спросил
я, отхлебнув безалкогольный «Мохито». Лишенный основного
ингредиента – рома, коктейль показался мне слишком
приторным. – Я специализируюсь на информационной
безопасности. Розыск людей не мой профиль.
– Все дело в абсолютной секретности поиска, –
сказал Марат, придвинувшись вперед, как будто он опасался, что нас
могут услышать. – Профессионалов одиночек не существует.
Хотя бы потому, что тогда им неоткуда будет брать заказы. Эти,
как вы выразились, специально обученные люди обязательно при
ком‑то. Финансово промышленные группы, политики, бизнесмены. Мы
не можем брать на себя риск разглашения информации.
