3 года назад
– Папа, я прошу тебя не нужно. Умоляю не делай этого, – плачу навзрыд.
– Далия, ты прекрасно знаешь, что сейчас речь идет не только о тебе. На кону жизнь маленького ребенка, твоей племянницы. На кону честь и уважение.
– Но на кону и моя жизнь, отец. Я не перечила тебе никогда, но сейчас я просто не могу согласиться. Этот брак… он… мне не нужен. Он не принесет счастья. Папа я тебя умоляю… – чуть слышно произношу свои слова.
– Быть может сейчас, ты так против, но потом ты его полюбишь. Таир хороший мужчина. Он идеальный кандидат. Ты будешь счастлива. А малышка Амита будет вашей дочерью. Подумай о памяти сестры.
– Меня и саму убила ее смерть, но папа, Таир может удочерить ее, женившись на другой девушке, почему именно я?
– Ты молода, и договор с главой семейства Аббас был давним. Мы породнились, но как видишь Камалия и Мунир слишком рано ушли. Амита соединит наши семьи вновь. Всевышний не зря подарил нам младших детей.
– А как же я? Пап, как же я?
– Традиции будут вечны, даже если кажется, что многое стерто. Это мое окончательное слово, Далия. Подумай о том, что ты уже взрослая и от тебя зависит честь нашей семьи, умение держать слово. Я люблю тебя, дочь и надеюсь на твое благоразумие.
Он поцеловал меня в лоб и вышел из комнаты закрыв за собой дверь, а я упала на пол разбитая… Потому что я никогда не смогу пойти против его слова, против своей семьи, и моя любовь искренняя и первая навсегда останется там же, где я ее обрела – на берегу моря, среди огромных камней.
«Орхан… мой любимый, как же мне быть? Тебя нет, и я потеряна. Что с нами будет теперь?», – склонила голову роняя горькие слезы. Как назло, он сейчас на учебе в России, и ничего не может сделать, да и что тут вообще поможет?
Не успела я подняться на ноги, как в спальню ворвался Латиф.
– Здравствуй брат, в чем дело? – попыталась привести в норму свой голос и заплаканное глаза.
Он со злостью в эмоциях своих и резких движениях, подошел ближе и схватил меня за лицо больно впиваясь пальцами.
Я закричала от страха и неожиданности.
– Маленькая потаскуха. Долго ты еще будешь позорить нашу семью? – вдруг произнес он ужасные вещи.
– Что…?
Я опешила, потому что он ни разу так не говорил со мной, хоть и был всегда отстраненным на эмоции и чувства.
– Думаешь я не знаю в чем причина твоего бунта, Далия? Я все видел и наблюдал за тобой. Думаешь, что такая умная? Думаешь, что я бы тебе позволил уйти в дом этого ублюдка?
– Что ты такое говоришь, отпусти меня, – начала вырываться, но хватка стала только сильней.
– Я всегда знал, что ты нас опозоришь, поэтому и следил за взрослением маленькой избалованной принцессы и был прав. Ты никогда не стала бы такой как твоя сестра Камалия. Она достойная нашей семьи женщина. Ты же в одном шаге от позора.
– Не говори так, я не сделала ничего, – из глаз брызнули слезы, потому что я как никогда почувствовала себя именно таковой.
– Послушай внимательно, сестренка, – словно яд выплюнул он последнее слово. – Если ты вздумаешь идти против воли отца, твой жених, названный тобой самой, окажется насильником из моих уст, а ты станешь шармутой. Ведь даже пользованная насильно никогда не станет чистой в глазах людей, ты это прекрасно знаешь. Твоя участь будет печальной. Ты опозоришь отца, меня, мать, и будешь до конца дней носить красный платок позора, одинокая и брошенная. А он? – усмехнулся злостно. – Ты сама знаешь, что с ним сделают, когда правда о том, что он сделал выплывет в народ, а я постараюсь говорить громко. Его убьют, не скупясь на гнев. Смерть эта будет страшной. И виной такой участи станешь ты одна, Далия.
– Нет, нет, нет, – кричала все громче с каждым словом. – Не делай этого. Прошу, Латиф. Он не виновен. Никто не виновен. Я все сделаю, клянусь, – стала прижимать его кисть ко лбу своему, по-прежнему находясь на коленях.
