Пролог
Беззаботный ночной ветерок, бестолково гулявший в округе -
полетав, поскрипев и разбившись, затерялся в отрезах литых.
Повинуясь слепому порыву – ветер слабенько к цели стремился,
но почувствовав встречный поток, от бессилия враз испарился.
Перепонки поблескивая черным глянцем – то вздымались следуя порыву, то в бессилии ощутив обратный парус, слабели. Монотонный шелест приводов и лопастных винтов, до круговерти нагрузил веки, сидящему в пилотском кресле старику. Мышцы поясницы и ног, начали ныть от продолжительных сидячих движений. Помимо этой напасти, человек давно ощутил, как кожа в паху и на ногах, стала прилипать к бронированным шортам, а это значит, что верхний слой эпидермиса в этих местах, сильно истирается.
« Надо думать над этой проблемой. Либо делать поддёвку из шкурок, либо крутить педали с голой задницей. Вручную крутить не вариант, далеко не покрутишь, ножками куда проще и быстрее». Задумался пилот.
Он дёрнул расположенный рядом рычаг, разобрал тяговый привод. Тряхнул короткой гривой, по молодецки соскочил с кресла, подняв руки потянулся и уперся в днище баллона.
« Хорошо пружинит. Упругий… Надо было с утра пораньше лететь, попёрся на ночь глядя. Сейчас утянет куда ни будь в космос, к чертям, долбанным».
Старик размял ноги, посмотрел через борт и разглядев серебристые блики воды, мерцавшие в полумраке, стал обшаривать левый борт судна. Наконец отыскав в потёмках питьевую трубу, он смачно отпил, и крякнул:
« Хороша водица! Теплеет зараза, но это ерунда. Экономить надобно, запас желает большего».
Подойдя к очагу, расположенному по центру судна, старик пошарил в красных угольках, подкинул в очаг пару небольших камней из рядом наваленной кучи. Кочергой сильно надавил на дно очага и горловину баллона:
« Отлично, почти день под градусом и ничего, не плавится, не размякло. Будет работать. Посадка на воду пока не предвидится, должны дотянуть. Хотя цель как мерцала вдали так там же и блещет».
Он прислушался, пытаясь определить с какой стороны его подгоняет ветерок. Но шелест примитивной трансмиссии, прибрал все звуки к себе.
« Да, с маховиком надо что то думать. Этот хоть и большой, но легкий, а места занимает почти половину корытца. Было бы железо, разрешилось бы очень много проблем. Хотя проблем еще куча, на всю китайскую деревню хватит. Да и спать уже хочется, сейчас только присяду без дела и тут же усну. Но нет, нельзя, надо как-то до утра дотянуть, а там поглядим да помыслим, что дальше».
Побродив и попрыгав по палубному настилу, он проверил небольшие баллисты на носу и корме, также осмотрел арбалеты на бортах.
« В трюм не полезу, хлопков не слышал значит всё заряжено. Всё таки хорошие штуки получились, мощные, не зря столько времени на них потратил, чуть без пальцев не остался».
Поглаживая стрелковое устройство, он припомнил свою неосторожность при работе над первым стреломётом. Скорей он испытал удивление и сильный испуг в тот момент, когда сидя по пояс в солёной воде, баюкал правую руку. Перевязать то нечем, а подушечки с четырёх пальцев сорвало с мясом почти до кости. Вот и сидел в солёной краснеющей луже, сжимая пальцы и зубы. Доигрался второпях на гитарной струне – инвалидность на неделю. Зато живой и стрельнуть имеется возможность.
Немного побродив, он достал из сумки кусочек сушёного мяса, присел рядом с креслом, собрал рычагом привод и стал помаленьку раскручивать маховик одной левой рукой, правая помогала зубам справится с его небогатым ужином.
« Хорошо хоть на вкус не резина, а высохло жесть! Так и зубы отвалятся. Что там дома кушают интересно? Блины с печеньем? Или пельмени с вареньем? Да, мучного я не ел года наверно четыре, если не больше, а может и меньше. Сейчас бы лепешечек жареных, с чаем и мёдом, наверно килограмм восемь бы съел, за раз». Давился пресным сухарём гурман.
