Качает из стороны в сторону, кружится голова. Мне душно, страшно. Тру глаза, но вокруг тьма.
Раздаются аплодисменты, потом знакомая песня.
«Поздравляем тебя… Поздравляем тебя…»
Рядом хор голосов, но я никого и ничего не вижу.
С трудом распрямляю руки в тесном пространстве, кругом сплошные стены. Я в ящике?
Это как самый страшный кошмар наяву…
Меня трясет, ударяет о дно. Ящик, в котором я нахожусь, куда-то поставили.
Инстинкты настаивают, что надо срочно отсюда выбраться, позвать на помощь… Однако сознание вязкое, как патока, и очень трудно сосредоточиться. Во рту пересохло, язык словно парализованный.
Не могу понять, где я и что происходит. Помню мужчин в масках, меня куда-то несли, укладывали. И вот я замкнута в этом страшном пространстве. Сижу, подобрав колени к груди. Мне не хватает воздуха, а снаружи люди что-то празднуют.
Кто они, друзья или враги?
Глаза слипаются, мысли засыпают, но я щиплю себя за руку, не позволяю себе снова отключиться. Ощупываю ящик, царапаю стены, проверяю дно.
Снаружи кто-то говорит тост. Поздравления, пожелания.
Раздается дружное восторженное «Ах!».
Сверху в меня удаляет яркий свет, и я зажмуриваюсь. С ящика, в котором я нахожусь, только что сняли крышку. Наверху мелькают тени, кто-то заглядывает и смотрит на меня. Схватившись за край, с трудом поднимаюсь в полный рост.
Щурясь, осматриваюсь.
Нарядно одетая толпа, все они смотрят на меня. Некоторые смеются, аплодируют, показывают пальцами.
Вперед выступает пожилой мужчина с зализанными седыми волосами и взглядом змеи. На нем безумной цены костюм, на галстуке редкий алмаз.
– Этот день рождения запомнится мне надолго, – говорит он, охватывая меня сальным взглядом с головы до ног. Потом поворачивается к стоящим рядом мужчинам. – Вы хорошо постарались, примите мою благодарность. Трудно представить подарок лучше восхитительной синьорины Агати.
Подходит ближе.
Его ленивый взгляд стекает по моему телу до развилки ног, там останавливается. Опускаю голову и осматриваю себя. Зрелище настолько неожиданное, что приходится несколько раз моргнуть. Я голая, за исключением большого красного банта, приклеенного к лобку.
Касаюсь себя, чтобы убедиться, что мне не чудится. Увы, я совершенно голая за исключением банта. Ах нет, двух бантов, второй приклеен к моему заду.
А еще оказывается, что ящик, в который меня упаковали, находится в середине огромного торта.
Значит, меня принесли сюда в середине торта в качестве подарка.
– Синьорина Агати, добро пожаловать в мой дом! Я давно надеялся на нашу встречу, но лучше поздно, чем никогда.
Меня усыпили, похитили и привезли в это незнакомое место. На праздник.
Разум до сих пор вязкий, сонный. Мысли еле двигаются, не складываются в разумную картину. Однако инстинкты вопят об опасности. Я должна что-то сделать, защититься, сбежать…
От юбиляра исходит настолько сильная угроза, что я дрожу.
Пытаюсь выбраться из ящика и наброситься на него, но теряю равновесие и падаю. Ящик накреняется, и я приземляюсь посередине торта.
Собравшиеся смеются, как будто никогда не видели ничего более забавного, чем похищенная жертва, измазанная кондитерским кремом.
– Вам повезло, синьорина, потому что я очень люблю сладкое. – Юбиляр смотрит на меня отвратительно жадным взглядом.
Вокруг смех, улюлюканье.
Пытаюсь подняться, но не могу. Барахтаюсь в торте, координация совсем плохая.
Надо же, это настоящий торт с бисквитными коржами, обилием заварного крема и взбитых сливок.
У любых событий имеются положительные стороны. Когда я, наконец, умудряюсь подняться, выгляжу намного скромнее, поскольку густо покрыта заварным кремом и ошметками бисквита.
Отряхиваюсь, и гости расступаются. Никому не хочется быть запачканным.
