Проснулся я рано. В полшестого. В воскресенье. В обычные дни утром вставать не хочется. Лежал бы да лежал. А как выходной, так по закону подлости вскочишь ни свет ни заря и маешься. Вроде и спать уже неохота, и вставать рано.
Я повалялся минут пять, потом неохотно сполз с кровати и отправился в санузел. По пути по привычке глянул на свой мобильный. Словно от моего взгляда мобильный вздрогнул и выдал смс: «Готов вернуть долг. Прямо сейчас. Михал».
Я отстучал ответ: «Буду через час. Никуда не уходи». И нырнул в ванную комнату. Где привёл себя в порядок после сна.
Михал был моим квартирантом. Мне принадлежала небольшая уютная квартирка в самом центре Праги, которую я сдавал. Главным достоинством квартиры, кроме расположения, была шикарная терраса, с которой открывался не менее шикарный вид на соседские крыши и кусочек Музея.
Михал жил там почти два года. Первое время он платил вовремя, как часы. Но потом как-то платежи стали задерживаться. А в последнее время и совсем прекратились. Я звонил несколько раз, выслушивал очередное «завтра», ругался и предупреждал, что больше терпеть не буду неоплаты. А на днях послал заказным письмом предупреждение о том, что собираюсь расторгнуть договор аренды за неуплату.
И тут вдруг эта смс. Правда, в весьма необычный час. Но и сам Михал был человеком странным. Жил на широкую ногу. Хорошо одевался. Питался в ресторанах. Но собственного жилья и автомобиля не имел.
Ему было 23 или 24 года. Высокий, метр девяносто. Красивый. Льняные волосы слегка курчавились на концах. Атлетически сложенное тело. Которое он периодически подкачивал в ближайшем фитнесс-центре.
Я проглотил бутерброд, запил его соком. Надел светлые льняные брюки, синие замшевые туфли и синюю лёгкую рубашку без рукавов. Подумал и добавил в гардероб лёгкий джемпер.
Посмотрелся на себя в зеркало. Хорош. Определённо хорош. Правда, животик немного выпирает. Но в 45 это нормальное явление. В общем и целом, как говорил Карлсон, мужчина в полном рассвете сил.
Я вышел из дома, спустился к трамвайной остановке. Люблю я пражские трамваи. Обожаю. Особенно мой любимый номер 9.
Именно в него я и сел. Вагон был почти пустой. Мало кто ездит в воскресенье в такую рань.
Трамвайчик был ещё старого образца. Красного цвета, с широким проходом посередине вагона. Он дребезжал на перекрёстках и раскачивался на прямых участках дороги.
Я доехал до Вацлавки. Выпрыгнул на остановке. Поднялся вверх на пару кварталов. Площадь была ещё сонной. Кое-где гуляли китайские туристы, вставшие рано из-за разницы во времени. У памятника исступлённо целовалась какая-то парочка.
Я свернул на улицу Ве Смечках. Прошёл мимо нескольких ночных клубов, затихших и усталых. Под ногами путался уличный мусор. Обёртки из-под шоколадок, какие-то билеты, обрывки газет.
Подошёл к нужному мне дому. Остановился перед ним. Достал из кармана ключи. Домофон тут был давно неисправен.
И в этот момент что-то большое и белое с гулким звуком упало прямо на мостовую, в трёх метрах от меня. Обдав ветром и какими-то брызгами.
Это был Михал. Почти голый, в одних трусах. Он лежал на асфальте на животе, ноги и руки неестественно вывернуты. Лицо повёрнуто ко мне. Из разбитой головы текла кровь. Глаза были открыты, но ничего не выражали, покрываясь мёртвой пеленой.
Всё это произошло в одно мгновенье. Я остолбенел. Перевёл взгляд на свои брюки. Они и туфли были забрызганы кровью Михала. Утренний бутерброд стремительно начал карабкаться по моему пищеводу вверх.
Я отвёл глаза в сторону. Глубоко вздохнул. Достал телефон из кармана. В этот момент сзади меня закричала женщина. Я подпрыгнул от неожиданности, чуть не выронив телефон.
– Звоните в полицию, – крикнул я, повернувшись к кричавшей. Ею оказалась туристка азиатской наружности. То ли китаянка, то ли кореянка.
